Читать «Луиза де ла Порт (Фаворитка Людовика XIII)» онлайн - страница 23

Тот, приподнявшись с трудом на ноги, ибо был пьян, пробормотал едва слышно, но с важностью:

– Кто я?.. Я – Великий Гедеон! Я пел… лантюрлю! – И снова повалился на кровать.

В это самое время из соседней комнаты показался прежний певец, подошел скорыми шагами к своему начальнику и затянул второй куплет песни:

Вот скоро королева-матьСюда в Париж к нам подоспеет,И принц, брат короля, сказатьТогда и слова не посмеет;Все будет тихо, говорю,Не пели б только лантюрлю!

– Какая дерзость! – возмутился комиссар. – Петь песни про королевскую фамилию!

Вошел третий и подхватил куплет второго:

Послы от всех почти державК нам ныне часто приезжают:Торжественно пред троном став,Все жалобами докучаютОни своими королю,Что слышат всюду: лантюрлю!Лантюрлю! лантюрлю!

– Каково! Насмехаться даже над иностранными державами! – проговорил комиссар.

Явился четвертый и продолжил:

Как жалобы свои послыКрасноречиво изложили!И безбоязненно ониВ глаза правительство бранили.Что было делать королю?Он отвечал им: «Лантюрлю!»

– «Лантюрлю»! – воскликнул до крайности раздраженный пристав. – Это ужас! Приписать подобное выражение его величеству королю Франции!

Пятый, не отставая от приятелей, начал вслед за четвертым петь следующий куплет:

А наш добрейший кардинал,Боясь беды от этой ссоры,Для них все сделать обещал,Чтоб прекратить лишь разговоры.Потом, оборотясь к Ботрю,Сказал ему вслух: «Лантюрлю!»

– О, они даже и к кардиналу не имеют почтения!

Шестой последовал примеру пятого и подхватил:

Об этом деле известилНаш нунций папу; то узнавши,Отец святой наш огласилВесь Рим, как бы шальной вскричавши,В том подражая королю:«Лантюрлю! Лантюрлю! Лантюрлю!»

– «Лантюрлю»! «Лантюрлю»! Запрятать вас бы всех в тюрьму! – проговорил полицейский чиновник, напевая на мотив песни, хотя был сильно взволнован от гнева.

Наконец шестой заключил:

Министр, чтоб Францию от бед,Ей угрожающих, избавить,Велел ко всем дворам ответТотчас же письменный отправить,И вот какого содержанья:«Лантюрлю! Лантюрлю! Лантюрлю!»

И все хором повторили: «Лантюрлю!» после того как остальные вошли процессией в комнату, занимаемую Великим Гедеоном, и встали в два ряда, один напротив другого, у его кровати.

– Какое войско, подумать только! – изумился пристав. – Но будь вас здесь хоть сто человек, вы от меня не уйдете, негодяи! У меня вон там двадцать солдат, чтобы вас образумить! – И всмотрелся пристальнее в певца последнего куплета, который сам глядел на него с дерзкой, насмешливой улыбкой: – А, вот тот самый, который вылил на меня из окна вино! Как твое имя?

Тот, кому он задал этот вопрос, принял гордый вид, улыбнулся, закрутил вверх усы и с важностью отвечал:

– Я Жан-Пьер де Марильяк – вот мое имя! Клянусь Бахусом, что не отопрусь от него за стакан вина… который бы не выпил!

– Черт возьми! Откуда он украл это имя? – проговорил сквозь зубы комиссар, записывая его первым на своем листе.

– А твое? – снова начал он, подходя поочередно к певцам.

– Гуго Роберт, барон де Монтморен! Я так же не отопрусь от своего звания, как и Марильяк.