Читать «Лорд и королева» онлайн - страница 140

Хенидж находился возле королевы в Гринвиче в тот день, когда, покончив с ужином, весь двор танцевал в огромном холле, а к королеве подошел Сесил и сообщил, что прибыл шотландский посол и желает ее видеть.

Из Шотландии пришли столь важные новости, что когда Сесил шепнул королеве на ухо их суть, она потеряла к танцам всякий интерес. Она села, подперев голову рукою, неспособная скрыть обуявшее ее сильное чувство, и объявила загробным голосом собравшимся вокруг нее фрейлинам:

— Шотландская королева разрешилась прекрасным сыном, а я всего лишь бесплодная бочка.

Сесил махнул, отсылая женщин, и, склонившись над ней, прошептал:

— Мадам, мне понятны ваши чувства, но будет нехорошо, если Мелвилл застанет вас в таком состоянии. Вы должны заставить его поверить, будто вас радует рождение принца.

Она сжала его руку и сказала:

— Вы, как всегда, правы, мой друг. А теперь введите Мелвилла.

Когда он вошел, она уже танцевала. При виде посла королева совершила лихой пируэт.

— Вы нам принесли хорошие вести, — воскликнула она. — Я никогда еще за последние недели не чувствовала себя так чудесно, как теперь, когда думаю о рождении у моей сестры прекрасного сына.

Мелвилл поклонился и поцеловал ее руку.

Он с чувством произнес:

— Моя королева знает, что, услышав новость, ваше величество обрадуется сильнее всех ее друзей. Хотя сын дорого ей достался и с риском для ее жизни. А в это время с ней так сурово обращались, что она пожалела, что вообще вышла замуж.

Елизавета осталась весьма довольной его высказыванием, которое лукавый шотландец прибавил явно для того, чтобы доставить ей удовольствие.

— Может, вы станете крестной матерью маленького принца, ваше величество? — спросил Мелвилл.

Елизавета сказала, что она с радостью примет это предложение.

Распрощавшись с послом, когда уже отпала необходимость играть роль, она с некоторым беспокойством отметила, что на свете теперь есть еще один претендент на английский трон, которого не так-то просто сбросить со счета.

Не оставалось никаких сомнений, что граф Лестер уже не пользуется прежним расположением королевы. Норфолк и Сассекс открыто выступали против него и на каждом шагу демонстрировали свою неприязнь. Только Сесил, будучи значительно мудрее, не принимал участия в их стычках.

Во время празднества по случаю Двенадцатой ночи [Двенадцатая ночь — двенадцатая ночь после Рождества, канун Крещения.] королева поразила всех присутствующих, провозгласив Томаса Хениджа Бобовым королем, чью роль обычно исполнял Роберт Дадли, потому что никто при дворе не обладал таким остроумием, таким обаянием и энергией, чтобы сыграть эту роль так, как должно.

В душе Роберт бесился, но он ничего не мог с этим поделать. Он никак не мог добиться от королевы аудиенции, потому что ему хотелось поговорить с ней так, как это нельзя было сделать в присутствии свидетелей.

Казалось, что Елизавету полностью удовлетворяло общество нового фаворита. Норфолк и Сассекс открыто потешались над Робертом, а их сторонники ввязывались в ссоры с его людьми.