Читать «Лодейцин» онлайн - страница 33

– Сержант прекрасный игрок, – сказал Цеб, – но он, конечно, не обманул меня. Он своим поведением всего лишь заставил меня разбить шансы. Но сделал это мастерски.

– И как же разбились ваши шансы, объясните.

– Вместо одного из двух он сделал один из трех. Он, как только вошел, сразу показал себя суровым и жестким солдатом. Потом разыграл эту сцену с вашими коллегами. Скажите, они были с ним в сговоре?

– Нет, – сказал Уоннел, – я бы знал.

– Но неважно, – продолжал Цеб. – Их реакция легко просчитывалась. В общем, сержант показал себя человеком, презирающим опасность и готовым на всё. И всё время показывал внутреннюю ярость по отношению ко мне, будто лишь чувство долга не дает ему убить меня. Любой на моем месте поверил бы.

– А вы поверили?

– У меня нет понятия веры. Есть вероятность. И она была велика.

– И к каким выводам вы пришли? – спросил Уоннел, заранее зная ответ.

– Когда он объяснял правила, он делал акцент на то, что мне главное угадать куда он отклонится. Он даже прямо произнес: "Шансы – один к одному".

– И вы, конечно, засомневались.

– Да, он так усердно заверял, что будет уходить от выстрела, что моя уверенность, что он этого не сделает, сильно возросла. Так из игры "вправо – влево" получилась игра "вправо – влево – никуда". Он блестяще разбил шансы. Демонстрировал презрение ко мне и к опасности. Якобы хочет красиво остаться на месте, а пуля пролетит сбоку от него, а он только презрительно ухмыльнется. Но особенно он укрепил мою уверенность, когда запустился таймер.

– Вы поэтому не выстрелили сразу?

– Да, я смотрел куда он смотрит. Согласитесь, если человек в его положении твердо намерен уклониться, неважно в какую сторону, то он наверняка будет смотреть на руки противнику. Но если он смотрит в глаза, значит шанс, что он не будет уклоняться, становится еще выше.

– Оцените этот шанс. Хотя бы приблизительно.

– Сорок процентов.

– Понятно. А как распределялось "вправо – влево"?

– Почти один к одному. Он так хорошо тренирован, что я никак не мог определить его предпочтений. Он правша, и поэтому рефлекторно предпочитает уклоняться влево. Но он знает, что все это знают, поэтому на его рефлекс надежды не было.

– Вы сказали "почти". Поясните.

– Это не зависело от сержанта, это зависело от помещения. Шанс на успех был чуть больше, если бы я стрелял влево. Тогда сзади сержанта оказалась бы металлическая пластина на двери, видите? Она очень узкая, да и энергия пули слишком большая, но всё-таки был микроскопический шанс, что она рикошетом отлетит назад и попадет Наю в голову. Тогда бы я выиграл.

Следователь сжал зубы и быстро вышел из комнаты. Там он напился воды и с грохотом поставил стакан на стол. Помощники напряженно молчали.

– Кто-нибудь положит сюда полотенце или нет?! – с раздражением накинулся он. – Я сколько раз должен говорить!

Через минуту допрос продолжился.

– Вы строите такую цепочку при самом мелком событии?

– Когда речь идет о жизни нет мелких событий.

– Не морочьте голову! – вспыхнул следователь. – Речь шла не о жизни, а об одной минуте!

– Хорошо, об одной минуте моей жизни, как вам угодно, – миролюбиво согласился Цеб.