Читать «Лодейцин» онлайн - страница 11

По совести, легкую форму можно смело приписывать каждому десятому, а среди юношей – так и половине. Поэтому врачи не разбрасываются такими формулировками направо и налево, а как замену придумали "Спорадическое поведение". Сразу видно, веселый человек выдумал: звучит грозно, а по сути нелепица. Что дает эта "черная печать безумия"? Юридически она никак не ограничивает пациента, просто он попадает в список особого наблюдения Олимпии. То есть ничего не изменится, но если ты надолго с грустным лицом встанешь у ограждения высокого яруса или возле спасательной капсулы, то где-то в недрах Олимпии к этому месту поближе подъедут спасательные роботы, которых ты всё равно не увидишь. Ну или в крайнем случае где-то неподалеку тихо пройдет полицейский патруль.

Средняя форма – это явные и сознательные действия пациента, неотвратимо ведущие его к смерти, которую он мог бы легко избежать. В эту категорию часто попадают старики, отказывающиеся от лечения, которое с высокой вероятностью их спасет. Наш Цеб был именно из таких, поэтому бирку ему навесили быстро и правильно.

И наконец крайняя – это редкая форма, при которой больного на минуту нельзя оставлять без присмотра и желательно хватать за руку, только он потянется чесать нос. Она всегда сопровождается букетом других симптомов и лечится высококвалифицированными докторами.

Но возвращаюсь к рассказу.

Раз Цеб не соглашался лечиться, то держать его в клинике не было нужды – его быстро выписали домой. После этого раз в неделю Цеба навещали доктор и юрист, которые в присутствии всей семьи напоминали, что без операции он скоро умрет, а перед этим помучается. Цеб всё так же настаивал на проведении лечения без глубокого сканирования, доктор отвечал, что технически это возможно, но законом запрещено. А юрист, со своей стороны, угрожал, что они вернутся к рассмотрению его вменяемости, и при некоторых обстоятельствах решать будет не он, а семья. Но Цеб на угрозы не реагировал, понимая что у них ничего нет. Он отвечал отказом, доктор продлевал рецепт на лекарства, которые немного его поддерживали, и они с юристом уходили до следующей недели.

Так прошло десять недель. Лекарства, которые принимал Цеб, почти не помогали, и смерть могла настичь его в любую минуту. Тут-то всё и началось.

К городу, в котором происходила вся эта история, было пристыковано несколько титанов. И ближних, и дальних, всё как везде. Однажды, с одного титана поступил сигнал тревоги: кто-то посторонний вторгся на борт. Дежурные увидели что происходит внутри титана и оторопели.

Вторгшимся был Цеб. Он напал на команду и уже убил несколько членов экипажа. Полиция поспешила на выручку, но было поздно. Несмотря на отчаянное сопротивление, из экипажа не выжил никто, Цеб убил всех, и это при том, что их было девять человек и двое из них, командир и помощник, были вооружены и успели применить оружие.

Как Цеб пробрался на титан, как проник в рубку, как застал экипаж врасплох и каким оружием пользовался – всё это впоследствии наглухо закрыла цензура. Вскоре после расследования конструкция титанов и процедуры допуска были изменены. Издревле известно, уставы пишутся кровью.