Читать «Литературная Газета, 6630 (№ 06/2018)» онлайн - страница 74

Радостное известие, которое принёс я, ошарашило её. Три быка и корова были слишком даже для многочисленного семейства Хамидовых. Я не стал рассказывать всего, что произошло, только сказал, что бык почему-то вздумал умереть, но тётя Зухра позвала меня, и я успел зарезать его. Дотошная тётя Анисат спросила меня, прочёл ли я молитву, прежде чем зарезать быка. Я, не моргнув глазом, ответил, что сделал всё, как положено, про себя подумав, что если моим куропаткам и зайцу хватило «Бисмиллахил рахманил рахим», то почему этого не хватит быку.

Так я стал героем дня. Отец даже улыбнулся, посмотрев на меня. Это было высшей наградой. Только я боялся, что тётя Зухра проболтается, хотя я просил её не рассказывать всей истории. Так как бык, который нокаутировал быка Хамидовых, принадлежал тёте Написат, а между ней и тётей Анисат периодически возникали скандалы, обычно по мелочам, то лучше было умолчать о происшедшем.

Я часто замечал, что характер животных удивительно схож с характером хозяев, хотя не знаю, чем это объяснить. Вот и сегодня из целого стада подрались именно быки тёти Написат и тёти Анисат. Только обычно ссоры между двоюродными сёстрами, в которых верх обычно одерживала тётя Написат, быстро заканчивались примирением, поединок их быков имел другой финал. Но я сам проболтался вечером, когда после трудового дня мясо было засолено в длинных деревянных корытах, а колбаса готова совместными усилиями всех женщин села и был накрыт стол. Молодёжи стол накрыли в отдельной комнате, чтобы не мешали старшим. Тамадой сам себя выбрал старший сын Хамидова Магомеда Джамалутдин. Язык у него хорошо подвешен, и хотя он был на несколько лет младше нас, уже уверенно держал стакан с бузой. По витиеватости и продолжительности тостов он дал бы фору любому грузинскому тамаде. Я же люблю короткие тосты, и мне иногда хотелось запустить стаканом во вдохновлённое лицо тамады. Но вместо этого я стал выпивать два стакана вместо одного, как будто принимал секундную передышку оратора за окончание тоста, потом, укоризненно глядя на него, наполнял свой стакан. Вот эти-то лишние стаканы развязали мне язык. Под хо­хот окружающих я рассказал всё, как было, только попросил никому другим не говорить. Двоюродный брат Магомед, который учился в мединституте, начал подшучивать надо мной, говоря, что надо было пощупать пульс быка и сделать ему искусственное дыхание «рот в рот» и что он непременно расскажет тёте Анисат, что я угробил её быка. Я не отличаюсь ангельским характером и сказал ему, что я не медик и чтобы он сам как специалист делал искусственное дыхание «рот в рот» или ещё куда, а ему я могу сделать точечный массаж кулаком в рот, если он не заткнётся, и ему никакое искусственное дыхание не поможет.