Читать «Литературная Газета 6430 ( № 37 2013)» онлайн - страница 17

– А бывают периоды, когда не пишется?

– Скорее некоторый перерыв между окончанием одного романа и началом следующего, и пока идёт работа над одним романом, одновременно зреют замыслы следующих. Например, над «Академиком Захаровым», научно-публицистическим произведением, я работал шесть лет. Естественно, по ходу возникали и другие идеи. А вообще мир так стремительно меняется, что тем для творчества всегда предостаточно.

Есть и другой момент: особенно долго пишутся у меня произведения на чечен­ском языке…

– Но преимущественно вы пишете на русском?

– В основном да. Я окончил русскую школу, все диктанты, изложения писал на русском языке. Поэтому писать на чечен­ском литературные произведения мне тяжело. Но чеченским я владею в совершенстве. В нашем доме и дед, и отец разрешали говорить только на чеченском. Именно знание родного языка, нашей истории и традиций позволило мне так и столько писать.

– А мыслите на каком языке?

– Мысли приходят и на русском, и на чеченском. Но как считают читатели, менталитет моих романов национальный. Про меня говорят так: чеченский писатель. И это мне очень нравится. Однако сам сказал бы про себя просто: писатель. Конечно, творческий человек должен быть патриотом и болеть за свою нацию, за свою страну, но надо попытаться подняться выше всяких градаций.

– Вы – автор преимущественно военно-исторических романов. Понятно, что это тема больная для Чечни и чеченского народа. Что именно лично вас заставляет вновь и вновь обращаться к ней?

– Ну, я не только автор военно-исторических романов, хотя некий крен всё же есть. А что касается темы недавней войны, то куда же деться от истории? Она не может не волновать. Не вспоминать о войне просто невозможно. И когда мне говорят, что писать о ней надо, когда уже всё отболит, отстоится, через 50–100 лет, как, например, Толстой, я не спорю. Но у меня всё иначе: пишу, когда ещё горячо, что называется, с натуры. Многие романы я писал в Шали, где не было света, воды, бомбили… А я писал.

– То есть вы себя ощущаете писателем-реалистом?

– Да, пожалуй. Хотя мне не чуждо и мистическое мироощущение: и в «Доме проблем», и «Учителе истории» есть мистическая струя. Это даёт дополнительное измерение прозе. Ведь многие вещи, происходящие сегодня, в натуральном виде описать невозможно, нужны отстранение, смена угла зрения, а мистическое видение как раз и даёт иной ракурс видения.

– Много ли вам нужно для творчества?

– Поскольку, как я уже сказал, тем для творчества хватает, мне необходимы три вещи: листок, ручка и настольная лампа. И, конечно, вдохновение.

– Один из читательских отзывов на ваш роман «Аврора» такой: «Роман Канты Ибрагимова «Аврора» – важный документ всемирной истории. На мой взгляд, его нужно читать каждому, кто хочет жить в мире». Что для вас было наиболее важным: создать исторически достоверную реальность или следовать художественно убедительной правде вымысла?

– «Аврора» – это документальный роман. Могу сказать честно: после его написания в моей жизни многое изменилось, потому что кое-кому он не понравился… Роман откровенный, современный, написанный с болью. Речь идёт об учёных, которые живут в Грозном, и вообще о ситуации с наукой, сложившейся в нашей стране. Долгое время я боялся за него взяться, всё откладывал на потом. Но когда моя мать лежала в реанимации, а я всю ночь провёл в больнице, меня словно пробила молния – ранним утром вернулся домой и сразу засел за роман. Кстати, очень быстро его написал и тут же вбросил в интернет. Позже появилась книга, была переиздана, вызвала огромный резонанс и большой интерес. А если говорить в целом о соотношении в моих текстах доли достоверности и вымысла, то достоверности всё же больше. С одной стороны, я пишу фактически с натуры, с другой – некоторые вещи, конечно, додумываю. Ведь абсолютно без вымысла художественное произведение не может существовать. Но здесь нужно говорить конкретно: допустим, в «Учителе истории» больше вымысла, а вот в «Сказке Востока» – наоборот, больше реальных фактов, это научный роман, для написания которого мне пришлось работать в архивах, в библиотеках разных городов и стран. Для меня каждая книга – процесс познания, и я пытаюсь добытые знания передать…