Читать «Литературная Газета 6369 ( № 17 2012)» онлайн - страница 19

"Острый запах соснового бора стоял над рекой, мост был разведён, маленький пароходик, огибая бесконечные плоты, возил народ к пристани от пролёта[?] Это была Соломбала, и я нашёл дом, в котором жил капитан Татаринов летом 1913 года, когда снаряжалась "Св. Мария"[?]

Военкор "Известий" Каверин, так же как и герой его книги Саня Григорьев, нашёл в Соломбале, на набережной, деревянный двухэтажный дом, где в 1912 году останавливался на время подготовки экспедиции к Северному полюсу старший лейтенант флота Седов. Жилые помещения располагались наверху, сюда и привёз Георгий Яковлевич из Петербурга свою жену Веру Валериановну; внизу же размещали экспедиционное снаряжение и припасы. (Дом этот, одну из исторических достопримечательностей Архангельска, снесли где-то в 70-х, когда расширяли территорию под строительство машиностроительного завода.)

Так же как и его герой Саня Григорьев, Каверин разыскал на Соломбальском кладбище могилу другого великого полярного исследователя и долго стоял, изучая старинную надпись на скромном памятнике: "Корпуса штурманов подпоручик и кавалер Пётр Кузьмич Пахтусов. Умер в 1835 году, ноября 7 дня. От роду 36 лет. От понесённых в походах трудов и д[?] о[?]" (предполагается - "от домашних огорчений").

В Архангельск "ехал прекрасно в международном вагоне, с Ю. Германом и Н.А. Ториком". Писатель Юрий Герман все четыре года войны был военным корреспондентом ТАСС на Северном флоте. Николай Антонович Торик - начальник политуправления Северного флота, дружеские отношения с ним Каверин сохранил и после войны на долгие годы.

"Собираюсь как-нибудь с Германом в Интерклуб - наверно, это забавно[?]" Собрался - а потом бывал не раз и в помещении Архангельского клуба водников на набережной около Поморской, и в интерклубе Молотовска, нынешнего Северодвинска[?] Через 46 лет Вениамин Александрович говорил во время нашей с ним встречи, что вечера в Интерклубе запомнились ему очень живо своей атмосферой. Случалось, в дружеское веселье врывалась пронзительная сирена воздушной тревоги. "Любопытно было наблюдать, как ведут себя, как реагируют на бомбёжку представители разных народов. Глубоко равнодушны с виду были китайцы. Шотландцы нервничали, но, в общем, вели себя нормально, достойно[?]"

"Я живу, можно сказать, на даче, которую Таня Герман сняла для меня напротив своего дома[?] Под окнами гуляют куры, под столом у меня спит собака Джек, и у меня такое чувство, что я приехал, чтобы снять дачку, как бывало на Сиверской[?]" А между тем он находился почти в центре города.

В процитированном письме из Архангельска Каверин писал жене, что он получил карточку на два обеда в профессорской столовой, что "совершенно сыт и даже слишком". В действительности всё было далеко не так. В комментарии к письму он пояснял: "Дело в том, что в "Известиях" меня не снабдили аттестатом, так что в Архангельске я оказался на бобах. В профессорской столовой кормили чайками - ничего отвратительнее я никогда не ел. На вкус - тухлая рыба, смешанная с тухлым яичным белком". Вениамин Александрович оберегал жену от таких подробностей.