Читать «Литературная Газета 6367 ( № 15 2012)» онлайн - страница 84

Но наступает 1966 год. Бикфордов шнур дымится в одном мгновении от "отцовского фугаса".

Георгию Куницыну предлагают занять пост министра кинематографии СССР вместо А.В. Романова. К этому времени отцу сорок четыре года, он в самом расцвете сил, высок, красив, синеглаз, его густые волнистые волосы почтительно пропускают вперёд великолепной лепки лоб. Денно и нощно впитывая в себя лучшее из мировой сокровищницы культуры, он превратился в настоящего энциклопедиста, эрудита. И он внутренне свободен, потому что его поступки и убеждения навсегда согласованы с совестью. Е. Евтушенко это точно в нём подмечает: "Такие, как Куницын, разогнувшись однажды, никогда не сгибаются".

Последнее, что успевает сделать Куницын в ЦК, это принять фильм А. Тарковского "Андрей Рублёв" по высшей, первой категории.

А дальше неизбежное. Он не просто отказывается от должности. Он говорит в лицо "самому" М. Суслову: "Я, словно в школьном классе, стоя, заявил: "Предложенная мне программа будет выполняться не моими руками". На что М. Суслов передёрнул на носу очки и сказал: "Вы свободны". А ведь угадал, кремлёвский иезуит!

Программа проста, как меню людоеда: она предписывает "разобраться" с "влиятельной группой режиссёров, осуществляющих идеологическую диверсию против партии[?]" (М. Суслов). То есть именно с теми, кого Куницын все эти годы и опекал.

Через три дня Куницына в ЦК не стало.

На "его" место сел бывший подчинённый Ф. Ермаш, который тут же положил "Андрея Рублёва" на полку. Вплоть до 1971 года.

Но фильм снят! Он существует! Великий фильм Андрея Тарковского, преобразивший не только отечественную киноэстетику, но и мировую. Слава тебе, Георгий Куницын, вовеки! Твоему мужеству и художественному чутью, всей твоей судьбе, предопределившей выбор! Говорю это я, твой сын, вместо всех тех, кто забыл твой подвиг[?]

И как мне объяснить, что вся твоя дальнейшая судьба, полная житейских невзгод, безденежья, постоянного негласного надзора, - прекрасна?! Ты в мстительной опале, но ты - свободен!

В 1968 году, уже уволенный из "Правды" за то, что единственный (опять единственный!) вступился на редколлегии за Л. Карпинского и Ф. Бурлацкого, Куницын защищает в Институте мировой литературы докторскую диссертацию.

Он ещё не знает, что из ЦК дали команду - валить!

Разумеется, валят. А в зале (пришли поддержать "цекиста-расстригу") - элита кинематографа и литературы, от А. Тарковского и Л. Шепитько до Ч. Айтматова и К. Ваншенкина, человек пятьдесят. И в ЦДЛ, через дорогу, накрыты банкетные столы.

Отец выдерживает удар. Он сгребает в охапку своих гостей, и все идут пировать! Леонид Зорин на торжестве за тамаду. Он вспоминал позже, что это был настоящий пир настоящего победителя! Гости отца, видя, как бодр и весел он сам, развеселились и расшутились настолько, что опоздавшие с порога кидались поздравлять Георгия с удачной защитой, а Марк Донской, пританцовывая у них за спинами, держа два больших пальца кверху, в восхищении восклицал: "Вот такая мизансцена! Вот такая мизансцена!"