Читать «Литературная Газета 6365 ( № 13 2012)» онлайн - страница 50

Столыпин для Шульгина представлял "русского дуче", который "не отступит, его не испугаешь ничем. То, что он делает из России, он делает из убеждения, что так надо. Он свободен от всяческого страха, если нужно так или иначе повернуть руль, то он это сделает; и никто не посмеет его заподозрить, что он чего-либо испугался. Если прибавить к этому, что Столыпин погиб, никогда не изменив самому себе, после девяти неудавшихся покушений, то легко восстановить в памяти эту бронзовую фигуру последнего русского вельможи. Пусть памятник ему снесён: образ его бережно хранится в сердцах его знавших и любивших, и они донесут этот образ до иных времён, более благодарных и менее несправедливых".

Шульгин искренне считал, что курс Столыпина был единственной возможностью не допустить в России революцию: "Пока был жив Столыпин, власть не дрожала[?] властитель излучал духовную силу, правителям необходимую. Главная особенность этой особой силы - бесстрашие".

Шульгин отстаивал идеи Столыпина и в 1960-е годы в СССР в своих записках и воспоминаниях. Вероятно, он надеялся, что столыпинский опыт заинтересует тех представителей советской системы и спецслужб, кто читал его тексты. Но этого не произошло.

Есть воля, но каковы цели?

Есть воля, но каковы цели?

Взаимоотношения Столыпина и Льва Тихомирова, бывшего народовольца, ставшего одним из крупнейших консервативных мыслителей России, представляют особый интерес.

История их сближения берёт своё начало в 1906 году. К этому времени публикации по рабочему вопросу создали Тихомирову репутацию знатока данной проблемы.

24 сентября 1906 года Тихомиров пишет А.С. Суворину: "Надо бы мне когда-нибудь повидать П. Столыпина. Всё, что слышу, рисует у него редкое качество - волю, но каковы его цели, думаю, никто не знает, а может быть, он и  сам не определил вполне".

Тихомиров оставил Столыпину записку "О способах улучшения наших законов" и позже выслал ему из Москвы свою фундаментальную книгу "Монархическая государственность" с сопроводительным письмом. Нуждавшийся в неординарных людях, Столыпин пригласил Тихомирова на государственную службу в Петербург, но тот выразил свои сомнения, и тогда в ответном письме от 4 сентября Столыпин пояснил: "Я не скрываю, что прочность того положения, которое я для вас создаю, находится в зависимости от моей прочности: если я буду убит или заменён другим лицом, то вы окажетесь в зависимости от нового лица, стоящего у руля[?] Я предполагал воспользоваться вами для разработки отдельных вопросов, так что служба вас не заест и у вас останется время для литературного труда".

Тихомиров немедленно ответил согласием, но эти события совпали со смертью редактора "Московских ведомостей" Грингмута. Несмотря на возможность занять пост редактора, Тихомиров предпочёл пойти на государственную службу. В одной из своих речей Тихомиров сказал, что он хочет видеть в премьере национального вождя, который "должен сомкнуть около себя товарищей, проникнутых тем же новым духом, и сразу систематически двинуть работу возрождения России". Столыпин в ответ заметил, что "верит в бога[?] имеет[?] "мистическую" уверенность, что Россия воскреснет. Он - русский, любит Россию кровно и живёт для неё[?] знает и уверен, что сделает то, что угодно допустить богу".