Читать «Литературная Газета 6335 ( № 31 2011)» онлайн - страница 68

При государственном подходе этому легко придать организационные формы, никак не изменяющие привычную нам культурную атмосферу, в отличие от происходящего теперь стихийного проникновения интернационала гастарбайтеров. Очевидна и выгода для Китая, имеющего значительный избыток трудовых ресурсов. Гораздо сложнее наладить интеллектуальное взаимодействие между нашими странами. Но эта задача, быть может, ещё более важная, и для её решения у нас пока ещё есть духовный потенциал, накопленный за три века развития отечественной китаистики. Правда, для коренного изменения нынешней печальной ситуации нужна высшая политическая воля.

– Какое-то время в XX веке мы были для Китая «старшим братом». А кем являемся теперь? Как воспринимаются в этой стране наши идеологическо-государственнические поражения, развал СССР?

– Вернёмся к вопросу о друзьях и братьях. С руководителями ранее противостоявших нам государств наши лидеры общаются на «ты» и называют их друзьями, чего совершенно не наблюдается в отношении бывших китайских братьев. Здесь позиции не определены, и, кажется, самое тесное сближение сделает нас уже младшим братом.

Несмотря на истерию и враждебность в наших официальных взаимоотношениях 60–70-х годов, китайцы очень сочувственно относятся к судьбе СССР, поскольку чаще вспоминают о предыдущей весьма плодотворной дружбе, а не о «культурной революции», которая и для них самих была тяжёлым испытанием. Они даже вежливо общаются с нашими оголтелыми пропагандистами, которые раньше под руководством ЦК КПСС палили по КНР из идеологических пушек, а теперь перелицевались в завзятых синофилов.

Кроме того, в нашей катастрофе «лихих 90-х» китайцы от противного видят подтверждение правильности собственного пути постепенных экономических реформ под идейно-политическим контролем господствующего режима. После малоуспешных попыток реализации противоположной модели, основанной на ликвидации советской власти, «демократическом» разоблачении коммунистической идеологии и «либеральном» освобождении рыночной стихии, мы с тридцатилетним опозданием пришли к повторению задов реформ Дэн Сяопина. Поэтому, кстати, китайцам очень симпатичны наши нынешние высшие руководители, которые выглядят его хорошими учениками.

– Во время вручения вам Государственной премии вы упомянули, что со времён Петра I российская синология была под особым покровительством государства. А как обстоят тут дела сейчас?

– Научные основания нашего постижения китайской культуры, как ни странно, становятся всё более зыбкими. Количество научных кадров сократилось в разы, нет ни одного вуза, НИИ, музея, журнала, аудио- или видеосми, специально и всецело посвящённого Китаю. Хотя таковые были в прошлом, и аналогичные структуры по изучению России обильно представлены в Китае. Мы не создали и ничего подобного организуемым КНР за рубежом и хорошо финансируемым институтам Конфуция, которых в России уже действует около двух десятков.