Читать «Литературная Газета 6303 ( № 1 2011)» онлайн - страница 67

– Мы закономерно вышли на разговор о зрителе. Мне кажется, большинство режиссёров, в том числе, извините, и вы, снимают так, как снимали всегда, не замечая, что в зале давно нет 40-летних и даже 30-летних зрителей, там сидят преимущественно одни тинейджеры и едят свой попкорн. Они про подвиги генерала Скобелева или про страдания доктора Рагина из экранизированной вами «Палаты № 6» точно смотреть не будут. Как вам кажется, надо ли режиссёру ориентироваться на этого нового зрителя? Или надо, как встарь, говорить о высоком и вечном?

– Надо делать и то и другое. Когда Чехов писал про доктора Рагина в своей гениальной «Палате № 6», то не думаю, что её читал весь российский православный народ. Подозреваю, серьёзная проза Чехова и тогда была достоянием 5–10 процентов грамотного населения. Это же в конце концов не детектив, не слезливая мелодрама. Но это не значит, что «Палату № 6» не надо было писать и не надо сегодня экранизировать.

К слову говоря, когда я снимал этот фильм, то вообще думал, что он останется фактом только моей личной биографии. Но у «Палаты № 6» неожиданно оказалась своя, не столь уж малочисленная аудитория, у картины был хороший телевизионный рейтинг, она в итоге окупилась. Значит, думающий зритель у нас всё-таки есть, и, когда с ним серьёзно разговариваешь о серьёзных вещах, он в кино идёт.

На своём веку я снимал разные картины: и те, на которые приходило несколько миллионов зрителей, и те, что собирали десятки миллионов, – как, например, фильмы «Мы из джаза», «Зимний вечер в Гаграх», «Курьер». Но, приступая к «кассовой» или «артхаусной» картине, я всё равно думаю о зрителе: без зрителя фильм – мертворождённое дитя. При этом всегда важно делать то, что тебе самому интересно. И, конечно, быть максимально искренним. Самое ужасное в нашей профессии, когда люди снимают то, что им самим неинтересно, что они сами ни за что смотреть не стали бы. Но делают. И это всегда видно на экране.

Лично мне снимать «Палату № 6» было страшно интересно. При этом я прекрасно отдавал себе отчёт в том, что фильм ориентирован на ограниченную аудиторию. Но есть ведь ещё и такое понятие, как качество этой самой аудитории. Работать на умного, просвещённого зрителя – особое удовольствие. Это не значит, конечно, что таких фильмов, как «Палата № 6», должно быть много. Они должны быть частью общего процесса, фрагментом мозаики. Я в прошлом году возглавлял жюри «Кинотавра», и это была нелёгкая миссия. Когда подряд смотришь 15 картин, которые ориентированы исключительно и только на узкую зрительскую прослойку, то вопросы, конечно, возникают. И не только к отборщикам «Кинотавра».

– Вы произнесли словосочетание «качество зрителя». Как вам кажется, это самое качество в целом выросло, упало?

– Я бы обозначил проблему шире. Качество не только зрителя, а всей нации, на мой взгляд, катастрофически упало. Этому есть много причин: ухудшение уровня образования, вал дурного коммерческого чтива, захлестнувший страну, примитивное телевидение, забывшее об одной из своих основных функций – просвещать, наконец, отсутствие внятной государственной идеологии… Недавнее убийство в станице Кущёвской – это серьёзный звонок всем нам. Недрогнувшей рукой зарезать невинных младенцев – это уже что-то за гранью моего разумения. Причём я уверен, что комплексов Родиона Раскольникова никто из убийц не испытывает. Они думают о том, как бы выкрутиться, как бы схлопотать срок поменьше. В этом смысле Достоевский писал, увы, о другой нации. Для которой муки, метания, страдания Раскольникова были понятны. А для нынешней нации Раскольников в большинстве своём непонятен. Ну, грохнул старуху топором по голове – и правильно сделал: чего там, дескать, маяться.