Читать «Лисы» онлайн - страница 147

Дитер крепко зажмуривается. Я удерживаю взгляд на его лице, на слезах, которые катятся у него по щекам. Это больше не обо мне. И я бы хотел, чтобы оно никогда не было обо мне.

– Даш все не унимался. Хотя знал, что я влюблен в него. И за это я его немного возненавидел. Я просто хотел, чтобы он ушел, чтобы оставил меня в покое и перестал кромсать мое сердце. Я всего-то и сделал, что легонько толкнул его, но он потерял равновесие и упал, прямо через перила. Они сломанные и старые, и он упал в самый низ. Наверное, сломал себе шею.

Я прекращаю дышать. Я застыл. Я словно чувствую его, или, по крайней мере, пытаюсь, – тот момент, когда для него погас свет. А Дитер все говорит и говорит, поток его слов заваливает меня, и я подношу ладони к лицу.

– Когда мы спустились, он был уже мертв. Я запаниковал. Кто-то наверняка слышал, как мы ругались, и полиция сказала бы, что это было убийство – умышленное, неумышленное или еще какое, – но это был просто несчастный случай!

– Джек был со мной. Он испугался. Я сказал ему, что полиция сочтет его соучастником и что он должен помочь мне. Он знал кого-то с машиной, и мы бросили тело на пустыре и порвали одежду, чтобы все выглядело, будто убийство совершил какой-то клиент. – Дитер ловит меня за руку и тянет ее вниз, к своему горлу. – Я трус, Данни. Я не могу покончить с собой. Вот, нажми сюда. Только сильно.

Его взгляд отчаянный, дикий, он словно болен и хочет, чтобы ему стало лучше. Но от того, что он просит, ему лучше не станет!

Я ощущаю себя расщепленным на столько разных частей, что не понимаю, которая из них настоящая. На мгновение я позволяю себе подумать о той своей части, которая хочет не обращать внимание на то, что Дитер плачет безмолвными, беспомощными слезами. Она хочет не обращать внимание на то, что его кожа серого цвета, что ему плохо, что не так давно он пытался убить себя. Она хочет, чтобы я встал на колени и сжал его горло в том месте, где он просил меня сжать.

Она хочет, чтобы я был ножом.

Но правда в том, что я не такой. Кукольник ошибается: далеко не все мы – акулы. Я никогда в жизни не хотел причинить кому-нибудь вред. Даже тому человеку, который только что сказал, что из-за него умер мой лучший друг. Который все это время лгал мне и всем остальным.

Позволяя боли прорезать плечо, я переплетаюсь с ним пальцами и больной рукой обхватываю его горло. Глажу кожу там, чувствуя его испуганный птичий пульс и сильные сухожилия.

Сегодняшний вечер начался так замечательно, но сейчас все в нем не так. Все неправильно, но это не значит, что так будет всегда.

– Это больно, – шепчу я и кладу щеку ему на грудь. Сердце Дитера под моим ухом бьется неровно и часто, совсем как любое другое разбитое сердце. Совсем как мое.

Я отпускаю его горло.

– Почему ты не ненавидишь меня? – спрашивает он шепотом, и я вздрагиваю, когда до моих волос дотрагивается его рука.

– Я не умею, – шепчу я в ответ.

Но мне кажется, что он сам ненавидит себя. Ненависть струится в нем, точно яд.