Читать «Лики прошлого» онлайн - страница 39

Заведующий хирургическим отделением пользовался особым вниманием, уважением и авторитетом не только у себя в городе. К нему приезжали на консультацию люди из различных городов Ростовской области. О нем шла молва и слава, как о вдумчивом, умном, рассудительном человеке и враче.

Он был выше среднего роста, плотного телосложения, всегда опрятно одетый, неторопливый и скупой в движениях, задумчивый, мало улыбающийся, с красивой седеющей головой. Голос, вернее тембр, чуть с хрипотцой. Создавалось впечатление, что он не способен кричать, раздражаться.

С особым вниманием относился он к молодым хирургам, давая им возможность осмотреться и найти себя, осмыслить, что хорошо, а что плохо.

Молодые начинающие хирурги напоминали своим поведением детей, которых не допускали в дела взрослых, а они как бы носились в беззаботном вихре, не ведая, что жизнь предстоит им нелегкая, полная тревог и испытаний.

Под стать Николаю Тарасовичу был им сформирован и основной штат хирургического отделения. Это были многоопытные, грамотные, образованные врачи, блестяще оперирующие, верные его помощники. Они-то и привлекали нас своим примером и образцовой работой к такому же труду.

Николай Тарасович деликатно приглашал молодых врачей к себе, смеясь, предлагал не бегать по квартирам, а оставаться жить у него в кабинете, пользоваться его личной библиотекой и бесплатной больничной кухней.

Все это постепенно притягивало молодого специалиста к непосредственным заботам хирургического отделения, его вызывали ночью дежурные врачи на консилиум, операции и, таким образом, он набирался опыта и приобретал хирургические навыки.

Спустя год после такой практики молодой врач из несмышленыша превращался в человека, переживающего за жизнь своего пациента, умеющего «проходить» весь послеоперационный этап вместе с коллегами, больным и родственниками.

Отвлекая от этого повседневного и изнурительного труда, Николай Тарасович приглашал пройтись с ним по вечернему городу, при этом много и интересно рассказывал о его истории, архитектуре, людях. Чувствовал себя неотъемлемой частью того места, где работал и жил, был достойным гражданином, в чем мне пришлось убеждаться не раз в последующем.

После таких вечерних прогулок приглашал к себе домой на вечерний ужин или же обед, а по воскресеньям и на завтрак. Он старался обогреть нас теплом домашнего очага, уюта и показать жизнь хирурга как бы изнутри. Все это сближало и создавало в сознании молодого человека доминанту того, что есть вторая составляющая жизни — личная, которую следует создавать и вести за нее ответственность так же, как и за жизнь больного.

На работе это был строгий, требовательный заведующий — старший по должности врач. Он был поклонником школы российских хирургов. Все брал на себя: от постановки диагноза до укладки больного на операционном столе, обезболивания, разреза, самой операции, вплоть до наложения последнего шва на кожу. После того, как больного привозили в палату, он непременно со своими ассистентами подходил к нему, убеждался, что все в порядке, вселял уверенность пациента в успех. После этого все немедленно шли в ординаторскую писать под его диктовку ход операции, при этом он писал в операционном журнале не торопясь, читаемым почерком, с рисунками по ходу операции и только первый ассистент в истории болезни имел право записывать ход операции, второму ассистенту надо было еще заслужить это право, но присутствовать при этом он был обязан.