Читать «Лики прошлого» онлайн - страница 32

Все эти качества или какое-нибудь из них может передаваться по наследству в той или иной степени, но эксплуатировать их природа не разрешает. Лучшие из них следует с большим трудом и настойчивостью, возможно всю жизнь, человеку приумножать, передавать потомству.

Именно потомственная интеллигенция веками вырабатывала в себе высокие человеческие качества, постоянно трудясь над развитием умственных способностей, охраняя свободу личности, развивая чувство слова до совершенства, подчеркивая красоту не только слова, но и интонационной манеры его звучания.

Человек — высшее из земных созданий, озаренное разумом, свободной волей, речью, совестью.

Слово человек — состоит из двух слов, каждое из которых имеет свою трактовку.

Чело — это лоб, часть головы от темени до бровей. Крутое чело — дано только человеку.

Вторая часть слова — это век — обозначает отрезок времени в одно столетие.

Если вдуматься в глубину значений этих двух слов, объединенных воедино, то это и есть то наивысшее, разумное, свободное, одаренное речью с нравственными понятиями и совестью чело, которому суждено прожить на земле отрезок сроком в одно столетие.

Начав свою жизнь во чреве матери, вобрав генетические особенности родителей как хорошие, так и плохие, вдохнув воздух, расправив легкие, вскормленный материнским молоком, человек приобщается к пище земной, вобрав в себя мудрость и законы жизни, возможность избрать свое дело, которое будет кормить его.

Ум, воля и высокие нравственные качества могут сделать из него в дальнейшем специалиста высокого класса и личность.

Всю жизнь будет он стараться приумножать положительный генетический код своих родителей, который станет вторым «Я» и будет по достоинству оценен его собратьями. Он обязан обучить делу своих детей и приобщить к нему других людей. Прожить свой век достойно, по-человечески.

Но, увы! Из стройной системы ценностей, входящих в понятие «человек», зачастую выпадают слагаемые, деформируя значение целого, создавая систему, разрушенную пороками.

Разве не радостно за русский язык, народ в целом, когда мы слушаем академика Д. Лихачева или доживающих свой век дворян-аристократов, которые сохранились, к сожалению, за пределами нашего «экспериментального» общества и возвратились на родную землю. Нам кажется, что эта красота минувшего, однако это красота растерзанного тобой же дома, твоей души, испоганенной тобой же.

Признанным мастером слова, оставшимся в памяти моей на всю жизнь, был Дмитрий Николаевич Журавлев.

Именно он в 50–70-е годы являлся великим мастером театра одного актера, может быть, гипнотизером и экстрасенсом одновременно, и наверняка — талантливым, гениальным человеком.

Небольшого роста, с большой головой и открытым высоким лбам, гладко зачесанными темными волосами, выразительными карими глазами, мягкой доверчивой улыбкой. Он не производил впечатления красавца-любовника или мудреца, изрекающего истины. Читал произведения он так, что они становились не только понятными, переживаемыми, произнесенные ясным отточенным словом, как вдруг начинало казаться, что все происходящее на сцене адресовано именно тебе..