Читать «Либидо с кукушкой» онлайн - страница 4

В жизни мы не любим договаривать ровно потому, что из-за одной фразы нас заставят говорить еще пару сотен. Оправдываться, доказывать, спорить… В психоанализе этого нет. Высказал мысль – молодец, дальше выбирай любую другую и работай с ней. И так далее. Об этом многие аналитики забывают, поощряя клиента к словесному бардаку. Но субъект мыслит с помощью речи. Дезорганизация речи быстро расшатает вашу нейронную сеть. Мозг привыкнет к тотальной незавершенке, распаду, фрагментарности. По-гречески – к схизису, или же шизису. Подобный подход характерен для последователей Мелани Кляйн, которые не имеют никакого отношения к психоанализу. Кляйнианцы создают устойчивое впечатление травмированных недалеких людей. Они не могут устоять перед соблазном и превращают клиента в подобное себе параноидно-шизоидное существо.

Короче говоря, нарратив – это группа завершенных рассказов, объединив которые мы не получим один большой рассказ. Максимум: сильно бессвязную повесть с множеством сюжетных линий. В интернете нарратив выглядит, как группа завершенных постов, видеороликов или твитов, объединенных в уютный блог ни о чем. Эта книга является продуктом авторских экспериментов с нарративными техниками.

У нарратива должен быть хотя бы один читатель или слушатель. В кабинете психоаналитика этот слушатель один-единственный – сам психоаналитик. Запись речи клиента в тетрадочку или на диктофон разрушает эту единственность, происходит онемение нарратива. Почему? Разве что-то оказалось утеряно? Наоборот – появилось лишнее свойство. Немую речь можно формализовать и пересказать всю целиком. Эта глобальная целостность противоречит логике нарратива.

Клиенты приходят на прием, спасаясь именно от целостности, от монолитности, от необходимости глобально разворачивать, мусолить одну и ту же мысль. Они устали от монотонных споров и толстых книг, содержание которых можно пересказать одной фразой. Спрашивается – зачем время тратили, если хватит нескольких слов или маленького штампа о разводе? Пары распадаются, когда партнеры начинают требовать друг от друга слишком много объяснений, когда перестают прощать резкую смену темы.

Эта фаза агонии имеет обыкновение затягиваться, и именно в этой фазе один из партнеров находит «психолога», который только усугубляет положение, советуя как можно чаще говорить по душам. Говорить не о чем, обсуждать нечего – все уже сказано. Вы либо находите новые совместные интересы (σ-9) и обновляете взаимное влечение, либо не надо тратить нервы. И время. Ну вот, вернулись к корневой теме этой книги: время и причины его бездарной траты. А вы сидели и думали: «К черту эту лирику, что там с клиентом?». Возвращаемся к клиенту и особенностям его нарратива.

В стандартных рассказах повествование идет из прошлого в будущее. В произведениях посложнее допустимы флешбэки, перемещения во времени, параллельные сюжетные линии. Стоит ли говорить, что блоки нарратива хронологически перемешаны. Классический анализ подобен раскопкам, движению от настоящего в прошлое. Субъект мог скакать с одной сюжетной линии на другую, бегать по кругу, ползти по спирали, метаться из угла в угол, лететь по параболе Лобачевского. Но даже за самым нелинейным изложением предполагался какой-то вектор, направленный в сторону прошлого. Все воспоминания, влечения, сновидения, мысли существовали в большом общем психическом пространстве. И, что более важно, у них было общее время. Все объекты психики носили с собой абстрактные часики, синхронизированные между собой.