Читать «Летящий и спящий» онлайн - страница 19
Генрих Вениаминович Сапгир
— Оглушить бы вас трехпалым свистом! — говорил вождь.
Но его не слышали, потому что слушали и слышали только себя — и пробегали в мутный зал бывшего дворца, пахнущий давно едой и пластиком, к вожделенной выпивке.
Кстати, мы с девочкой-старушкой допивали ее бутылку и как-то отрывочно общались, тоже не слушая друг друга, под черной гладкой головой — уж теперь не скажу, потому что не уверен — Маяковского ли?..
Рассказывают, что призрак вождя видали девушки на болотах — по клюкву ходили (говорят, где-то еще растет — радиоактивная), призрак шалаша видели тоже. Двух подружек (я слышал) завел вождь прошлой осенью в глушь и хлябь — и утопил. Бедные девушки уж и метались, и бросались от осинки к осинке, а он им все призрак шалаша подсовывал: вот, мол, и дорожка верная к шалашу моему ведет, только шалаш этот — дьявольский мираж и дорожка тоже, как ступишь — в черное, бездонное провалишься, и уж не докричаться, не дозваться — засосет, сладострастно так затянет; он и при жизни такой был: заманит, закартавит, заговорит — докажет парнишке, что ему умирать за что-то необходимо, что умереть ему хочется, что умирать — это правильно — и все рукой показывает: туда, туда иди, там уж точно тебя убьют… Тьфу, тьфу, нечистая сила!
ВОЙНА КУБОВ И ШАРОВ
На странице газеты слепое фото: небоскребы и белые шары на плоских крышах, какой-то современный город. Боюсь, я так долго и бездумно смотрел на этот пейзаж, что он постепенно потерял всю свою человеческую осмысленность, я стал видеть одни кубы и шары.
В сером и безвидном пространстве они заметно перемещаются, причем кубы тяготеют к своей команде, а шары образуют свою пирамиду. Что-то там еще виднеется вроде стручка гороха.
Это приближается из глубины. Никакой это не стручок, я вижу, а тонкий забавный человечек в треуголке и зеленом камзоле. Почему-то его длинный крючковатый нос и отвислые усы мне показались удивительно знакомы.
— Здравствуйте, сударь.
— Не имею чести… Но где-то мы определенно встречались…
— В библиотеке! — вдруг осенило меня.
— Да, да, конечно… Ну и как там у вас без меня?
— Ужасно, барон.
— Неужто?
— Ваши чудеса для нас чересчур изящны. Небылицы у нас рассказывают каждый день по телевидению. А на шампуры нанизывают не уток, а людей.
Тут барон с неожиданным проворством отпрыгнул в сторону. Из серой глубины с шипением прошелуздил черный шар, проскочил мимо уха. Я даже оглянулся. В стене дымилась дыра.
— Проклятые кубы и шары! Все время приходится лавировать…
— А вам не кажется, барон, — наконец произнес я, — что нас сейчас обстреляли?
— А, не обращайте внимания! Уклоняйтесь, и все.
— Но что это?
— Война кубов и шаров.
— Война кубов и шаров?
— Кубы хотят, такое у них сильное желание, чтобы у шаров отросли углы. А шары, естественно, наоборот, хотят эти углы сгладить.
— А как же вы там?
— Для путешественника это не очень опасно. Люди для них — посторонние предметы. Они принимают нас за детали городского пейзажа.
— Но человек весь из кубов и шаров! — воскликнул я.
— В том-то и дело, — загадочно отозвался барон.