Читать «Леонардо да Винчи. Микеланджело. Рафаэль. Рембрандт» онлайн - страница 220

Одна амстердамская дама из семейства ваи Грилле подарила академии в Стокгольме картину Рембрандта «Ян Жижка клянется отомстить за Гуса», написанную в 1662 году. В семы* ваи Грилле до сих пор существует предание о том. что эта картина подарок художника в знак памяти об услугах, оказанных ему, когда

Глава VIII. ТРУДНОСТИ ХАРККТЕРИСТИЬИ РЕМБРАНДТА

он заболел в их доме, членами этой семьи. Довольно щедрая награда за ту заботу, кото|юй бы, без сомнения, окружил своего больного гостя всякий порядочный человек.

Из всех этих рассказов вовсе не видно, чтобы Рембрандт был человек злой, крутой или скупой до скряжничества. Может быть, сын мельника, воспитанный в традициях протестантского бюр ге|М.тва, и привык в повседневном обиходе относиться к деньгам экономно и расчетливо. Во всяком случае, он «по-княжески» тратил их на н|м»нзведения искусства и разорился как истый аристократ.

Впрочем, не одни писатели XVII века стараются омрачить славу Рембрандта, — славу, пережившую и клевету, и зависть, и забвение веков. В Германии вышла книга [Lausner. AVer ist Rembrandt?»], автор которой силится доказать, что знаменитей imiii живописец Голландии был не только грубый и безнравственный человек, но и бессовестный обманщик, употребивший во зло доверие и любящей жены, и своих друзей, н кредито|юв. Волее того: он прямо отрицает гениальность творца «Урока анатомии» и выставляет его простой посредственностью, утверждая, что и самой известности своей великий труженик достиг только благодаря тому, что выдавал работы < вонх талантливых учеников за свои собственные. Все дурное, что когда-либо писалось о Рембрандте, он ( истематизпрует и с любовью подчеркивает все злобные намеки. все наветы его недоброжелателей.

Конечно, римская поговорка <1)е morlins ant bene, aul nihil» (О мертвых следует отзываться хорошо или вовсе молчать) неприменима к великим людям; их жизнь и деятельность служат примером для последующих поколений, и поэтому их следует изучать и оценивать во все времена. Но тем более на комментаторах исторических личностей лежит обязанность относиться к ним вполне справедливо и беспристрастно.

Автор исследования приходит к более чем смелому заключению, что даже самые выдающиеся произведения Рембрандта нри-надлежит кисти его ученика, Фердинанда Боля; в доказательство своей теории он приводит монограммы последнего, будто бы найденные им под верхними слоями красок картин посредством фотографии. Понятно, что вряд ли подобные доводы выдержат хоть сколько-нибудь серьезную и добросовестную критику. Что Рембрандт мог поручить своему талантливому и многообещающему ученику подготовку полотна для картины «Сон Иакова* — весьма вероятно; так поступали все мастера времен Возрождения. Рафаэль, Рубенс н другие, и никто не ставил ЭТОГО нм в вину. Что во время работы юноша Боль кое-где начертил на холсте первые буквы своего имени, тоже очень возможно. «Сон Иакова» был окончен в 1631 году, а Боль поступил в мастерскую ван Рейна в 1630 году. I Io чтобы что-нибудь подобное могло случиться с «1104-ным дозором» — уже совсем немыслимо. В 1612 году Боль под писал полным именем свою картину «Старик с кудрявой бородой». В статутах гильдии святого .Чуки (цех амстердамских живописцев) была статья, согласно кото|Х>й «всякий ученик достаточно искусный, чтобы подписать свое имя па исполненной им работе, обязан платить гильдейскую пошлину как мастер». Итак, в 1642 году Боль уже был самостоятельным художником. Неужели же он допустил бы. чтобы такое чудное произведение, как «Ночной дозор» (оконченное в том же 1642 году), доставившее Рембрандту всемирную известность, носило имя его бывшего учнте-ля. а не его собственное. Богатый и известный в Амстердаме живописец Боль до смерти Рембрандта оставался с ним в самых дружеских отношениях. Неужели же такой постыдный и не принятый с[х»ди художников обман со стороны ван Рейна не поселил бы между учителем и учеником самого ожесточенного разлада?