Читать «Лени Рифеншталь: "Отлученная от судьбы"» онлайн - страница 33

Но о чем они могли поговорить? О... евреях? Человек, далекий от искусства (но гениальный инженер), старик Форд славился своими антисемитскими убеждениями. Лени не читала его книги «Мировое еврейство». А потому и эта встреча носила, скорее, формальный характер.

Из Детройта она приехала в Нью-Йорк. Все. что Лени оставалось, так это сесть на пароход, отплывающий в Европу. Так она и сделала. И покинула Америку. чтобы никогда сюда больше не вернуться. Ни разу в се долгой жизни.

На фото: Генри Форд.

65. Позднее признание «Олимпии»

С Америкой ничего не получилось. Расстроенная Лени решила посетить Лондон, но и эта поездка не задалась. Она отправила в Лондон телеграмму прямо с борта лайнера. И получила ответ —английская премьера «Олимпии» состояться не может по политическим причинам... Господи, от чего она была бесконечно далека, так это от политики! Если у вас есть претензии к Гитлеру, предъявите их ему. А я-то здесь при чем?

Нет, Лени, так не бывает — чтобы восхвалять людоеда и самой остаться в стороне. Жизнь — очень жестокая штука. И ты скоро это узнаешь сама...

К слову, судьба была к ней не только жестока. Все же Лени была универсальным талантом, гением от кинематографии. И это не преувеличение: фигур ее масштаба в мировом кинематографе раз-два — и обчелся. И фильм «Олимпия» — великое кино.

Уже в 1956 году, когда Рифенштальсидела без дела и не могла снимать, голливудское жюри признало ее «Олимпию» великим фильмом. И включило в почетную десятку лучших картин мира. Не специальных документальных, а фильмов вообще — когда-либо снятых и показанных публике. То есть документальная картина Лени Рифеншталь выдержала соревнование с художественными шедеврами.

Это было запоздалое признание, которое побудило Лени взяться за редакцию «Олимпии». Но, как ни странно, лучший из фильмов так и не был запушен в широкий прокат — ни в Америке, ни в Европе. Хотя в этом варианте Гитлера на экране уже не было.

На фото: Лени в кругу друзей.

Начало Второй мировой войны не стало для Лени неожиданностью. Вращаясь среди нацистской верхушки. она слышала о приближении «акции возмездия» против Польши — в ответ на «провокации польской стороны». И верила нацистской пропаганде, твердившей о том, что Германия окружена врагами. Она лаже записалась на курсы военных репортеров, решив отправиться в зону боевых действий с передовыми отрядами, чтобы сделать фоторепортаж, а потом, возможно, и документальный фильм об этих событиях.

Впрочем, как и большинство обывателей, она не верила в возможность широкомасштабной, и тем более мировой, войны. Немцы считали, что «прививка» от мировой войны слишком болезненна, а утраты слишком катастрофичны, чтобы повторять этот страшный опыт. Однако они ошибались... Сами того желали! В предвоенные годы нацистская пропаганда была настолько эффективной, что о войне, о доблести немецких солдат и о ничтожестве до поры гипотетических врагов писали все газеты. И немцы своим газетам верили, как верили речам Гитлера и «доктора» Геббельса. Лени в этом отношении ничем от своих соотечественников не отличалась.