Читать «Лезвие бритвы (илл.: Н. Гришин)» онлайн - страница 419

Короткое счастье злополучной девушки не возродится. Она не способна прийти в наш дом, к тебе, ко мне, прощенным вором, потому что это вечно будет стоять между ней и нами. И единственное, что она могла сделать,— это уйти навсегда. И она ушла, сын!»

Ивернев понял, что мать права и Тата потеряна. Еще не было острой боли или тоски, рана безнадежности только начинала давать себя знать.

Виденное и испытанное им за прошедший трудный год — «перевертыш» — сделало его взрослее на несколько лет. Он пережил счастье и горе большой любви, увидел огромную страну с древней культурой и великим многообразием четырехсотмиллионного народа. Встретился с людьми, мудрыми, как Гирин, прекрасными, как Тиллоттама и Сима, ищущими, как Даярам, столкнулся с темными силами международных гангстеров…

Впервые осознал Ивернев, насколько сходны стремления людей к красоте, к яркой, насыщенной творчеством и пользой жизни в разных странах и эпохах. Стремления, остававшиеся неисполненными с незапамятных времен, пока не началась борьба за устройство нового общества в его стране. Общества, где, «взвешивая правое и взвешивая левое», по древней индийской поговорке, люди будут требовать от самих себя всегдашней ответственности за каждый поступок, слово и мысль — на пользу ли это людям?

— Нельзя понимать мое выражение о пути по лезвию бритвы буквально,— сказал ему Гирин на прощание,— это скорее высшая тонкость решений, исследований, законов и морали и, конечно, выбора направления.

И сам Ивернев, многому научившись, вернется в родной Ленинград познавшим простую мудрость: счастье не ищут, как золото или выигрыш. Его создают сами, те, у кого хватает сил, знания и любви.

Глава 7

Мост Ашвинов

Даярам еще не поднялся с больничной койки, когда прилетел его друг Анарендра, вызванный Витарканандой. Старый ученый сумел подавить в Даяраме первый порыв жестокого отчаяния. Но художник был в таком плохом состоянии, что нуждался в непрестанном присмотре. Он нашел в себе силы быть на обряде похорон своей Красы Ненаглядной, поддерживаемый с двух сторон Анарендрой и Чезаре.

Волна общественного возмущения докатилась от Мадраса до Бомбея, и главный виновник убийства Тиллоттамы едва успел скрыться, бросив сообщников на суд и расправу.

Гирин больше не мог откладывать отъезда. Витаркананда собрал своих друзей накануне отлета русского врача.

Уже совсем стемнело, когда Гирин уселся рядом с очень серьезным и очень почтительным Анарендрой. Машина понеслась прочь с залитых огнями центральных улиц Мадраса, через слабо освещенные кварталы маленьких коттеджей и темные дороги предместий к редким огням на отдаленных холмах юго-запада. Гирин, на пути в Мадрас знакомившийся с путеводителем, определил, что они едут около горы Святого Фомы, где известны развалины древней несторианской церкви. Путь был довольно далек, и художник мчался со скоростью в шестьдесят миль. Наконец Анарендра уверенно свернул на неприметную в темноте узкую дорогу, обсаженную деревьями. Лучи фар уперлись в железную решетку массивных ворот, распахнувшихся сами собой, точно в детской сказке. Дорога, круто поднимавшаяся на склон холма, продолжалась и за воротами. Дом на его вершине, показавшийся Гирину очень большим, был едва освещен и оттого не сразу заметен в густой тропической темноте.