Читать «Ледяное сердце Златовера (бдп-5)» онлайн - страница 5

— Не верится, — сказал я, — что всему этому только двадцать лет.

— Я не могу заставить себя поверить, — откликнулась его мать, — что и тебе уже почти двадцать лет.

— Я — как Тримальхиар, — заметил я, — тоже рос не на пустом месте. У отца в мои годы уже была ты.

— И даже Солли.

Взгляд мой отметил траур, который мать, только сняв по мужу, вновь вынуждена была надеть в память моей сестры. Воспитанный женщинами, я понимал ее, как никто. Лучше, может быть, чем она сама себя понимала. Я знал, как она устала вечно терять любимых, и знал, что остался последним, сердцем чувствовал эту ее боль, и искренне не желал стать хотя бы и невольной причиной ее новых страданий. Я испытывал к матери болезненную нежность, видя, что лишь мое присутствие способно противостоять ее тягостным мыслям. Когда она после отлета Александра приняла под свою руку Тримальхиар, оказалось, что она сильная. Очень сильная, и, наверное, только мое существование не позволило этой силе выродиться в ожесточение. Я не представлял своей жизни без нее, и в основе моего менталитета лежало, может быть, ею же неосознанно и заложенное, желание не покидать ее никогда. Словом, я был типичным маминым сынком.

Всплыв, наконец, на поверхность этой грозившей поглотить меня пучины, я подумал, что было бы интересно подсчитать, сколько же ей на самом деле лет, но не рискнул связываться: на безупречном лице годы не оставляли следа, и, невзирая на все потери, ни одна седая струйка не пробилась в водопаде пламенно-рыжих кудрей. Одним словом, больше восемнадцати.

— Многому тебя там научили? — после паузы спросила мать. — Нужному?

Я помотал головой.

— Ох, многому. А нужному ли? Не знаю, право. Еще не все улеглось в голове. Во всяком случае, я страшно рад, что оттуда вырвался. Дома лучше.

Мы помолчали, пока горничная накрывала в гостиной столик для позднего завтрака. Мама прекрасно помнила как мои вкусы, так и аппетит: много кофе, много молока и сахара, и целая гора яблочных бисквитов.

— Ну, — поинтересовалась она, когда я с упоением принялся за дело, — а теперь — о главном. Там, в этом вашем Хайпуре, были барышни?

Я подавился бисквитом, и ей пришлось подождать, пока я прокашляюсь.

— Ты это считаешь главным?

Мать молча улыбалась, настаивая на исповеди, и я, обреченно вздохнув, отставил чашку в сторону.

— Ну, девушки там, разумеется, есть, хотя их присутствие и нарушает некоторые дедовские традиции. Раньше дам не очень-то допускали к Могуществу, и способным приходилось пробавляться кустарщиной, наполовину состоящей из обмана и суеверия, а наполовину — из вдохновения и таланта. Но теперь, согласись, придерживаться образовательного ценза было бы смешно, учитывая, кто занимает Белый трон. Стоит кому-то из консерваторов заикнуться насчет профанации идеи, как его немедленно обвинят в половом шовинизме, дискриминации и нарушении прав человека. С моей точки зрения вся эта мышиная возня не имеет ни малейшего смысла: леди Джейн уже не первый десяток лет успешно доказывает качество своих мозгов.