Читать «Кустари и Рокфеллеры» онлайн - страница 81

Это была работа, тяжелая еще и физически: Баулы челноков весили в среднем 40 – 50 кг каждый, а большую часть челночных команд составляли женщины.

В челночном бизнесе самое «веселое» начиналось обычно на таможне. В нашем случае тоже не обошлось без веселья. Таможенная проверка произошла в поезде, и кто-то из ребят уперся: из принципа отказался открывать свой чемодан. Таможня сказала: «Без проблем!» И высадила весь вагон. В это абсолютно беспредельное время жаловаться было некому, а требовать справедливости – бесполезно. В общем, поезд ушел, а мы остались.

Конечно, началась ругань, крик. Я сказал:

– Зачем ругаетесь? Есть же другая таможня. Значит, нам нужна машина…

Мы находились недалеко от какого-то городка, я дошел до него, нашел автобус, пригнал его, погрузил туда всех наших с их барахлом.

На другой таможне ребята сказали:

– Знаешь, проходи первый. Мало ли что, вдруг тебя не пропустят, останешься один. Возьми вот все наши консервы, иди, жди нас.

В итоге меня с моими маленькими сумками беспрепятственно пропустили, а моих друзей – нет. У них оказалось слишком много вещей. Я, конечно, чуть не метнулся обратно, но меня удержала другая челночная команда.

– Ты что, с ума сошел? Это же государственная граница! Ты не можешь туда-сюда бегать!

– И… что теперь делать?

– Поехали с нами в Краков.

И я отправился с ними, надеясь, что мои товарищи присоединяться ко мне позже. В Кракове мои новые знакомые достали свои товары и начали торговлю. Я же просто бродил по рынку, ждал своих. Тут меня окликнула девушка, почти ровесница, может, чуть старше:

– Эй, чего ходишь? Что не продаешь?

– А как это делается?

– А что у тебя есть? Сигареты? Давай сюда и иди погуляй.

Она просто выложила мой товар на газету, лежащую на земле. Я сделал еще круг по базару, а когда вернулся, она отдала мне мои деньги.

– А это что у тебя такое?

– Консервы…

– Давай сюда!

Я сделал еще круг по рынку, и она снова отдала мне выручку – 4 млн 500 тысяч злотых. Так я стал польским миллионером. По тем временам на эти деньги можно было купить подержанный польский автомобиль, что-то типа наших «жигулей».

Девушка, которая помогла мне стать миллионером, работала преподавателем в университете. Среди челноков было много таких людей, занимавшихся этим бизнесом не от хорошей жизни.

Через пару дней все «расторговались», то есть все продали. Мы жили все это время в очень скромной гостинице, что-то вроде общаги. Проснулись на исходе второго дня – за окном шум, крик, визг. Что случилось? «Война, революция!» Какая война, какая революция? Мы прибежали на площадь, увидели, как какой-то мужик говорит речь, прямо как Ленин на броневике: «Границы закрывают. В стране переворот». Шел 1991 год. Мы поняли, что можем не попасть домой. Начались обсуждения, куда бежать, что делать. Некоторые предлагали искать в Польше рабочую визу или идти почему-то в Германию.

Я не знаю, кто куда двинулся в итоге, потому что решил следовать своему первоначальному плану: купил одежду, за которой, собственно, и приехал, и отправился на вокзал, где встретился с моими ребятами. Они только вырвались с таможни, сидели немытые, небритые, злые. Я побыл с ними еще день, пока они по-быстрому не продали свой товар подешевле, пока не купили новый. Я вернулся домой с новым опытом: недолго побыл польским миллионером и увидел вблизи, что такое челночный бизнес, которым занимались тысячи россиян, восполняя рынок бытовых товаров молодого государства.