Читать «Купальская ночь» онлайн - страница 70

Защитить, хотелось только этого – защитить. Но когда девочка вышла из вагона на платформу, Катерина вдруг замешкалась, хотя за миг до этого решила проводить ее, куда бы та ни шла. И двери захлопнулись.

По себе Катерина знала, что бывает, когда в душе гибнет невинность, так рано и так жестоко. Ей уже никогда не стать прежней, но можно хотя бы попытаться спасти кого-нибудь еще. И тем, что не пошла провожать девочку со скрипкой, она предала не только ее, но и саму себя. И так и не смогла себе простить этого промедления.

Когда через два года у нее самой появился Митя, она поняла, насколько широко совесть и страх за ту незнакомую девочку раскинули крылья у нее в душе. Она как бы невзначай окидывала взглядом все с точки зрения сына. Она научилась видеть и предсказывать глубокую лужу, низко сделанную розетку, нож на краю стола, накренившийся стул, закипевший чайник и раскалившийся утюг, соседскую собаку, «волчью ягоду» в октябре, обледенелые ступеньки в январе и тонкий лед в марте. Причем это ее экстра-видение исчезало, стоило ей только оказаться врозь с сыном. А вот страх никуда не девался, и она только усилием воли заставляла себя не сходить с ума.

И вот теперь мальчик едет один, в поезде, на попечении какой-то неизвестной проводницы.

На станции было пустынно, ветер гнал сухую листву и обертку от чипсов по платформе. Пока тянулись последние минуты до прибытия, самые невыносимые и медлительные, Катерина рассматривала пыльный забор напротив вокзала, весь разрисованный красками из баллончика, брошенного тут же. Она углубилась в раздумья, вид этого предмета что-то будил в ней, что-то потаенное, спрятанное, забытое не понарошку, а всерьез.

«Раньше… много лет назад… этот неизвестный художник не стал бы разбрасываться таким богатством. Пустые баллончики! Их как-то называли… Как же?»

Она ломала голову, перебирая слова, казавшиеся ей логичными. Такое странное, немного смешное название. Немного неприятное. Неприятное? Почему неприятное? Что за название?

Мелькнул образ жаркого летнего дня, запаха креозота от шпал…

Но тут вдали показалась оранжевая морда поезда. Когда тепловоз протащился мимо, она стала выглядывать номера вагонов. И побежала.

– Мама! Мам!

– Митя! Слава Богу!

Она схватила его, сняла с ажурных ступенек поезда и прижала к себе.

– Ну ма-ам… – смущенно протянул мальчик. Да-да, она спохватилась, он ведь совсем вырос, ласки матери его стесняют… И поставила Митю на платформу, все еще держа за плечи. За его глазами ей вдруг почудились другие, давние, любимые.