Читать «Кунигас. Маслав (сборник)» онлайн - страница 24

С ловкостью дикого человека, которым так же, как зверем, руководил инстинкт и опыт, Собек вошел в лозняк. Издали только зоркий глаз охотника мог бы заметить слегка колыхавшиеся ветви там, где он, осторожно пробираясь, задевал их. Но он избегал и этого и, где только было можно, держался около самой воды.

Это осторожное передвижение над речонкой заняло у него довольно много времени; наконец он услышал ржание коней, рев скота и шум и говор людской толпы. Он был уже около самого обоза. Ловкий и смелый, Собек спрятал свой топор в лозах, а сам вышел из них, неся в руках пук наломанных ветвей; идя по дороге, он изгибал их и переплетал между собой.

Никто даже не оглянулся на него, и он, с лозами под мышкой, вошел в стадо рассыпавшихся по лугу коней.

Отсюда он уже хорошо разглядел, что перед ним было не войско, не чехи и не пруссаки, а просто толпа разнузданной черни, бродившей с кольями и дубинами от усадьбы к усадьбе.

Со смехом и криками они делили награбленную добычу.

В центре лагеря лежали связанные женщины и подростки, взятые в неволю.

Немного поодаль валялись выброшенные из лагеря трупы, а около них с ворчанием бегали собаки. Грабители не сооружали ни палаток, ни шалашей и спали под открытым небом на голой земле.

Повсюду виднелись громадные костры, а на них жарились бараны и зарезанный скот. Тут же стояли раскрытые бочки, из которых каждый черпал, сколько хотел. На земле кучами лежало награбленное в костелах и усадьбах богатство.

В различных местах лагеря возвышались изображения языческих богов. Старых было недостаточно, поэтому наделали новых, грубо и неумело вытесанных из дерева.

Раздались языческие вызывающие песни, толпа была пьяна, но пела с жаром.

Собек стоял так, среди стада коней, не зная, на что решиться; идти ли дальше или возвращаться, когда к нему подошел подвыпивший работник, который с бичом в руке присматривал за стадом, и стал внимательно присматриваться. Старик, нимало не перетрусив, продолжал плести ветви, в свою очередь, приглядываясь к нему.

– Плохой корм! – забормотал он, чтобы начать разговор.

– Да, для коней, – сказал Собек, – но для нас всего вдоволь. Что же ты голоден, что ли? – смеясь, прибавил он.

– Я-то нет, да мне скотину жаль.

– Э, что с нею станется! Ведь она нам даром досталась, ты сгонял ее по усадьбам, что ж за беда, если какая-нибудь и подохнет. Надо же и воронам чем-нибудь питаться, – спокойно говорил Собек.

– Ну, ну, – пробурчал работник, – пора бы уж бросить все это… В окрестностях не осталось ни одной усадьбы, ни одного монастыря или хоть костелишка, а я уж стосковался по хате.

– Что же ты в ней оставил? – спросил Собек. – Девку, что ли?

– Да, может, еще и не одну, – возразил работник. – Я не бобыль, могу их взять.

Он повернул голову по направлению к лагерю.

– Вон там их сколько! Как старшины повыберут себе, нам останутся только бабы!

– А вы вернетесь к своей, оно и лучше будет. Там никто ее, верно, не обидел, если все ушли, – говорил Собек.

– Да, да, – забормотал работник, – может быть, все, а может быть, и не все.

Он зевнул и одновременно вздохнул, а потом ни с того ни с сего так хлопнул бичом, что кони шарахнулись в сторону, а пастух рассмеялся.