Читать «Кто нас выпустил в дикое поле...» онлайн - страница 4

ЕСТЬ ЛЮБОВЬ

Голубые воды по заливам, Голубые и на глубине. Я и позавидовал, завидно - Вся краса земная не ко мне. Золотой пыльцою у дорожек, Золотою в зарослях пылит, С каждым днем любой цветок дороже, А один особенно горит. Как волнует сердце ожиданьем! Только б, говорю, не пустоцвет - Самое счастливое свиданье Озарит собой на много лет. Поведет лесами и горами По дорожкам. Что там соль и хлеб! Яростные самые — сгорают. Мудрые — живут на сотни лет. Мне с тобой и радости, и муки! Пьяные от солнца соловьи. Есть любовь, но нет о ней науки. Только губы жаркие твои.

НА ПОЛИГОНЕ

Этому полю хвалиться бы хлебом, Не происходят в судьбе чудеса, Видит свершенья одно только небо, Нам не доступны всех звезд голоса. Поле да воля. И лугом низина. Там, где цветение счастью под стать, Там я и рос, как простая лозина, Даже свистком не умевшая стать. Но преподносят просторы любезно На вседознанье святые права: Где от росы зеленеет железо, В майские ливни ржавеет трава. Вспомнили, хоть и вовек не крестились, И удивились, зайдя за редут: Травы целебные здесь сохранились, Жаворонки только здесь и поют.

* * *

Стараешься, лезешь из кожи, В почете же циник и хват. И чувство озноба и дрожи В тебе, словно ты виноват. За то, что в ответе не с небом, Но с. богом плодов он живет, А только в союзе с потребой Моря с островками жует. С лесами и травами вместе. Что птенчики, что светляки, Да реки ему, как спагетти, А что там уже родники. Над мастером время смеется, Неужто стараешься зря, И думать одно остается, Что это вообще западня. Так сколько же можно итожить И жаловать тот аппетит, Что жить он нормально не может, Тебе же потом не простят.

ПОЛЕВОЙ ВАГОНЧИК

Поспела, клонится пшеница Под голубым шатром небес, Скрипит вагончик за станицей; Скрепленный гвоздиками весь. Не по велению призыва, Что приколочен на боку, Приют на время перерыва Дает косцу и ходоку А было время, скольких миру Без назначения развез. Какому он служил кумиру… А подобрали без колес. Наклейками журнал давнишний В нем высветлял нутро хитро, Весь прошлый он, но разве лишний С портретом Ленина вагон. Ну как сказать, что он преступник, Ведь в годы те без маеты В нас каждом шельмовал отступник От этой сельской красоты.

* * *

Я — хлебороб. Судьбой к тому же… Подумали однажды вы, Что мне дано пахать не глубже Той, плодородной глубины. И как высокий ветер хватит, Считай, дела мои плохи. Я узнаю земли характер, Не отрываясь от сохи. Такое дело не простое. Мы то и можем, сеем, жнем, Ведь глубина на этом поле И есть пахучий чернозем. Чтоб не осотом сотым воля, Жируя, гнала зеленя… Здесь лучше всех о прошлом помнит Лишь хлеб скосившая земля. И так ее рассказы внятны, Кто ношу сам готов нести. Она то взгляду необъятна, А то вмещается в горсти. И от реки моей глубокой До птицы в небушке степном Идет трава весенним соком, А по траве весенний гром… Но птицы осенью устало Здесь плачут все‑таки не зря, Ведь не летят куда попало, А вот куда велит земля.