Читать «Ксения Некрасова: “Опечатала печатью слез я божий дар из вышних слов”» онлайн - страница 14

ВИДЕНИЕ НОЧИ

Земля замкнулась в кругу горизонта И наполнилась морем. Море создало холмы и горы, Набросало утесы и скалы И, состарившись, ушло в небо. Тихо… От крика упадет камень И разбудит эхо. Эхо разобьет видение — И опять будет наш час, Наши будни. Из-за горообразного ящера Высунулся клык луны, Желтый от миллионолетий, И от горизонта до горизонта Заструилась палевая занавесь пыли, Под ногами хрустнули Тысячелетние раковины. Азиатская ночь Забренчала серебряниками цикад. У подошвы моей зашуршали листы, Всколыхнулись гранчатые стебли — И на фарфоре хрупких песков предо мной Греет панцирь в луне черепаха. Листовидную голову выставив И зеленые выпустив лапы — И попленчатым веком сокрыв Тайны лет и веков. Плоскогубый растянутый рот, Ужимаясь, молчит в хи-хи-ках. И у времени, может, такое лицо, Когда время одно,                                     без людей. Две огромных фаланги Из трещины камня На игольчатых космах Промчались дугой.                                     Тихо.

ЭТЮД МОЕГО ВРЕМЕНИ

Солнце выжгло киргизские горы Фиолетовы к вечеру склоны И чернее ущелья, откосы И зубчатее гор вышина. Я стою, А кругом колючки Ни единой травинки нету Ни единого нет листа. Вот приходит воздушный ветер И шарами колючие стебли На прозрачные руки берет Я гляжу и дивлюсь Для чего эти смерти сидят на стеблях Эти острые иглы Вкруг красивых соцветий И шипы как венцы У цветов на челах… Я стою я молчу Мимо вихрь охапки колючек проносит Забивая на зиму расселины скал. Взор мой, кинутый вниз Пораженный — опешил Над обрывом карниз В одежине из медных заплат Из карниза встает старик. Когда-то сиреневый волос сидел Потом его птицы иссохшись склевали И вот вкруг лысой его головы Шилья короною ржавою стали. И каждый лист Закончен был зубцами И копии зубцы торчали Тень упала под ноги мне Я голову вверх подняла Медленно шевеля крылом Стервятник кружил надо рвом Так низко висел на крылах И отчетливо видела я Как по белой груди его Размазана свежая кровь. Я стою                   Я молчу.

Публикация, предисловие и комментарии Евгении Коробковой

Примечания

1

Ольга Ефимовна Наполова, сестра Еликониды (Лили) Ефимовны Поповой-Яхонтовой, жены актера и чтеца Владимира Николаевича Яхонтова. После самоубийства Владимира Николаевича Яхонтова в 1945 году Ксения поселилась в дом его вдовы и долгое время жилы у Лилии Поповой-Яхонтовой, ночуя под роялем на полу, где хранился прах В.Н. Яхонтова.