Читать «Крымская война. Соратники» онлайн - страница 110

- Ничего, вот подтянут бомбические орудия, тогда по-другому поговорим! - посудил Великий князь. - А вообще я, чем дальше, тем меньше понимаю союзников. Сидят в лагере и ждут неизвестно чего! Любому юнкеру ясно, что единственный шанс - прорывать блокаду и...

- ...и что? - поинтересовался Велесов. - Ладно бы, снаружи их ждала полевая армия! Тогда да, прорыв имеет смысл. Фиаско Легкой бригады ясно показало, что таким способом даже провианта не раздобыть! Особенно теперь, когда Меньшиков приказал казачкам не цацкаться и разорять татарские села на три десятка верст вокруг, угонять стада, вывозить зерно, фураж. Ну, допустим, прорвутся союзники - а дальше что? Пойдут на Севастополь? Смешно. На Симферополь? Еще смешнее. Единственная надежда у них на англичан. Если те не придут в самом скором времени - все, крышка господам интервентам!

***

Прапорщика Лобанова-Ростовского мало интересовали вопросы стратегии. Пред его глазами стояло страшное поле, заваленное людскими и лошадиными телами, уши буравили стоны, крики, ржание умирающих животных. Он вспомнил, как запели трубы англичан, и как вздрогнула земля от тысячного копытного грома. Легкая бригада - все пять полков, 4-й и 13-й лёгкие драгунские , 17-й уланский , 8-й и 11-й гусарские полки, - разворачивалась в дефиле, перекрытом с северо-востока немногочисленной русской кавалерией. Сейчас налетят, сомнут, растопчут - а как иначе, если русские, и без того, уступающие в числе чуть ли не втрое, собирались встречать атаку, стоя на месте?

Неизвестно, что подумали уланы и гусары Кардигана, когда русские эскадроны подались назад, развернулись и, не тратя времени на перестроения, поскакали в тыл, обтекая развернутые в их тылу конные батареи? Да, залп полутора десятков шестифунтовок в упор - это неприятно. Визжащая картечь соберет кровавую жатву в рядах передовых эскадронов, но вряд ли их остановит - артиллеристы будут изрублены прямо на лафетах пушек, а потом дело дойдет и до сossacks, трусливо показывающих британцам хвосты своих лошадей.

Пулеметы, все шесть, ударили косоприцельным огнем, с обоих флангов. На правом Лобанов-Ростовский поставил три «Максима» на крепостных лафетах; на левом располагались остальные пулеметы на пароконных бричках. Патронов не жалели - стоит кавалеристам доскакать до позиций, и все будет кончено.

Передовые эскадроны легли целиком, скошенные свинцовым ливнем. Остальные замедлились, остановились - на пути у плотных, стремя к стремени, шеренг, идущих карьером, выросли горы окровавленных, недвижных или бьющихся в агонии тел. Кто-то пытался перепрыгнуть препятствие и падал, кто-то осаживал коней и сам попадал под копыта задних, идущих в предписанных уставом двух лошадиных корпусах за первой шеренгой. А пулеметы молотили, превращая дефиле в сосуд, наполненный животным ужасом, мукой, смертью.

***

За спиной загрохотали копыта, залязгали по сухой земле железные ободья: на рысях проходила ракетная батарея. Связки по шесть медных труб-направляющих на пушечных лафетах весело плескались во все стороны солнечными зайчиками, ездовые ловко сидели на здоровенных битюгах, номера скорым шагом, то и дело переходя на бег, поспевали за тяжелыми запряжками.