Читать «Кровью своего сердца» онлайн - страница 43

Однако служба в хозяйственной роте нас с Гришей не удовлетворяла. Выбрав минутку, когда командир дивизии оказался на месте, мы решили обратиться к нему с новой просьбой: «Мы не довольны своей службой — делить махорку и хлеб. Желаем перевестись в боевую часть». Иван Ильич посмотрел на нас, оглядел каждого с ног до головы и, непроизвольно улыбнувшись, сказал: «Молодые вы, ребята, грамотные. Война протянется, еще навоюетесь, но раз уж так вы настаиваете, направлю вас в отдельный саперный батальон. Согласны?» Мы согласились без разговоров. Командир вызвал адъютанта и велел проводить нас до места расположения и представить командиру батальона.

Командир 400-го отдельного саперного батальона обрадовался пополнению, так как у него был некомплект⁸¹. После предварительной беседы он провел нас к грузовой автомашине «ЗИС-5» и приказал командиру взвода подрывников принимать пополнение. Мы с Гришей удовлетворенно переглянулись. Командир взвода познакомил нас с боевыми задачами взвода — подрывать мосты при отступлении, минировать завалы на дорогах и прочее.

Пока мы знакомились с устройством мин, капсюлей, методикой их установки в разных положениях и на разных объектах, прозвучала боевая тревога об угрозе бомбардировки. Бойцы бросились к землянкам. В это время появилась полевая кухня с обедом. Пока возчик привязывал свою пару лошадей, укрывши их под густым тополем на окраине деревни, началась бомбежка. Звеньями по три «Юнкерса»⁸² летчики методично, круг за кругом входя в пике, сбрасывали бомбы. Из-под каски я всегда следил за полетом каждой бомбы. Каждый самолет сбрасывал их, в зависимости от веса, по 8—10 штук. По мере приближения бомбы к земле воздух оглашался пронзительным звенящим звуком, и через 2—3 секунды вздымались фонтанами черные столбы земли и пыли, разлетались вокруг свистящие осколки. Иногда казалось, что очередная бомба обязательно упадет на тебя. В эти минуты сердце уходило в пятки, но в каску стучали металлические осколки, на шинель сыпалась земля и песок, и смерть обходила стороной. Пожалуй, ничего более страшного я на фронте не ощущал.

После бомбежки, которая обычно продолжалась минут 30—40, казалось, живого места не осталось на земле, не то что живых людей. Тем не менее из окопов и траншей вылезали бойцы и с котелками и алюминиевыми ложками спешили к полевой кухне. Бывало, после бомбежки оставались раненные, но убитых от бомб почти никогда не было, разве что от прямого попадания. В котелки подошедших бойцов повар накладывал ячменную кашу с жиром, которую мы называли «дубовой», иногда, если повезет, было и первое блюдо — суп из чечевицы. Нередко во время обеда в воздухе пролетала «рама» — самолет-разведчик⁸³. В таких случаях мы ожидали либо артиллерийского или минометного обстрела, либо нового налета.