Читать «Кровавый след бога майя» онлайн - страница 82

Но домой они попали только летом сорок четвертого, после окончательного прорыва блокады. Чтобы вернуться в родной город из эвакуации, требовался вызов, но, сколько Лиза ни умоляла Николая, он ничего не присылал. По совету соседки она написала в райком комсомола — просила помощи, рассказала о муже, пережившем блокаду, говорила о своем горячем желании помочь в восстановлении города.

С этим письмом были связаны изрядные волнения. Комсомолкой была ее дочь Оля, а они с мужем в лучшем случае могли считаться попутчиками новой власти. Но все-таки Николай всю блокаду проработал в газете, был профессором университета, вдруг помогут? К кому еще обратиться, она не знала, писать в райком партии побаивалась. Может, в редакцию газеты?

Но комсомольцы не подвели. Вскоре Лиза получила вызов и письмо от комсомолки Нины Кудрявцевой. Девушка писала, что лично встречалась с товарищем Барановским. Что он действительно плохо выглядит и самочувствие его оставляет желать лучшего, но райком выхлопотал для него талоны на усиленное питание в столовую, которую для научных работников открыли в гостинице «Астория». И поскольку в Ленинград из эвакуации вернулась администрация университета, райком счел необходимым сообщить в университетскую ячейку о бедственном положении их сотрудника.

Лиза с детьми поспешили в Ленинград.

Никто их, конечно, на вокзале не встречал. Оставив вещи в камере хранения, они вышли из здания вокзала на знакомую с детства площадь.

— Мама! — глядя с ужасом по сторонам, всхлипнула обычно сдержанная Оля.

В эвакуации они не раз видели в кинохронике разрушенные бомбежкой дома, разбитые улицы. Но в далеком тыловом Куйбышеве все это казалось не совсем реальным, тем, что лично их не может коснуться. И вот перед ними засыпанный битым кирпичом и стеклами Невский. Дома с выбитыми и заколоченными фанерой окнами, провалы зданий, искореженный тротуар, вывернутые из земли столбы фонарей. Вскопанные под огороды газоны, заколоченные досками витрины магазинов. Пробитые снарядами кровли домов.

— Ничего. Ничего, Оленька, — глотая ком в горле, бормотала Лиза и старалась сморгнуть набухшие на глазах слезы. — Все восстановим, все починим, все будет хорошо. Так папа говорил, а он всегда все знает. Идемте. — Мысль о Коле помогла справиться с потрясением и придала сил. Им надо домой, поплакать они успеют. — Идемте.

— Мама, трамвай! — окликнул ее Юра, потрясая узлами. — Смотрите, трамвай!

Позвякивая колокольчиком, по чудом уцелевшим рельсам действительно шел трамвай, мирный, с красными боками. На нем и поехали, а там уже по набережной пешком до дома. Покореженный, разбитый парапет, погнутые перила, горы кирпичей, сгоревшие липы и очень мало людей на улицах. Опустевший, чудом выживший город.

— Коля! Коля! Открой! Это мы! Мы вернулись! — отчаянно стучала в дверь Лиза.