Читать «Кровавый след бога майя» онлайн - страница 111

— Да кто вам сказал? Я, может, и посидел у Ларисы полчасика — кофе выпили, поболтали. Но чтобы я там весь день провел? Ерунда! — Бурко решительно выпрямился на стуле.

— Пили вы, безусловно, только вряд ли кофе, потому как на следующее утро в ближайшей к дому урне дворник обнаружил три бутылки из-под вина. Никто из отдыхающих не видел вас ни на территории Дома творчества, ни в поселке, ни на пляже. Согласитесь, это странно.

— Они что, специально за мной следили? — с нагловатым вызовом спросил Бурко, но подрагивающие пальцы выдавали его напряжение.

— Разумеется, нет. Но Дом творчества — это тесный мир, там всегда найдутся любопытные глаза и уши. А замужняя женщина, тем более жена такого известного человека, как композитор Барановский, принимающая у себя постороннего мужчину, не может не вызвать повышенный интерес.

Это простое соображение, кажется, произвело на него ошарашивающее впечатление.

— Ваши соглядатаи ошибаются. — Он гордо тряхнул головой. — Я пробыл у нее не больше часа и пошел на пляж, как и говорил. Только я загорал не здесь, а за «Репинской», на общественном пляже. Там веселее, народу больше и знакомых не встретишь. А вечером уехал в город.

— Я правильно понял: вы ушли на пляж и больше в Дом творчества в тот день не возвращались?

— Совершенно верно, — с облегчением вздохнул Бурко.

— А я слышал, что вас видели на территории на следующее утро, незадолго до приезда Барановского.

— Не было меня там, — категорически заявил Бурко.

Ладно, очная ставка со свидетелями расставит все по местам. Майор продолжил допрос.

— Вам известно, что незадолго до смерти Барановский принял решение развестись с женой, и причина развода — ее роман с вами.

— Глупости, — фыркнул Бурко. — У нас не было никакого романа.

— В самом деле? А разве вы еще совсем недавно не делились подробностями отношений с Ларисой Евгеньевной с самой широкой аудиторией?

— Подумаешь, просто болтал, хотел перед приятелями похвастаться. Лариса — женщина интересная, охота была пыль в глаза пустить.

— Друзьям, говорите? А у меня имеются показания, что об этом романе вы рассказывали людям вовсе не близким. Секретарю Союза композиторов, нескольким сотрудникам вашей кафедры. В Ленконцерт заходили — и там поделились.

— Да что за ерунда, в самом деле. — Он снова расслабленно развалился на стуле и засмеялся. — Да, поступил не по-джентльменски, скомпрометировал женщину. Дурак, признаю. Могу прощения попросить.

— Что ж, в таком случае у меня последний вопрос. Что вы делали в ночь с третьего на четвертое июля?

— Спал, разумеется. Дома.

— Свидетели имеются?

— Откуда? Родители в отпуске, а я спал один.

— Может, вы с кем-то говорили по телефону? Или у вас горел свет, и его могли видеть соседи?

— Да нет же. Говорю: я спал.

— В таком случае прошу вас ознакомиться с протоколом допроса и, если все верно, оставить подпись. И еще вот здесь, на подписке о невыезде. — Майор с удовольствием наблюдал за выражением лица Бурко. — Вплоть до окончания следствия вам запрещено покидать город.

Наглый парень, избалованный. Вон как его родители упаковали. Джинсы американские, рубашечка модная, морда сытая. Надо бы поинтересоваться, что за семейка. А то навалятся через начальство с претензиями, что сыночка обижаю, так надо быть готовым, факты собрать.