Читать «Красный паук, или Семь секунд вечности» онлайн - страница 196

Чарующая мелодия разлилась по всей комнате, становясь ощутимой и рельефной. Никогда еще в жизни Андрей Иванович не испытывал восхитительного ощущения музыкальной плавности и бесконечности. В этот момент Андрей Иванович обратил внимание на подиум и понял, что это место для дирижера. В подтверждении его догадки на подиуме обозначился пюпитр с нотами и лежащая дирижерская палочка.

«Это дирижерская палочка великого Людвига Шпора, – догадался в очередной раз Андрей Иванович. – Это что же – они приглашают меня дирижировать? Понятно».

Андрей Иванович решительно взошел на подиум и, взяв палочку в руки, подумал:

«Обыкновенный кусочек полированного дерева, не более! Однако сколько чудесных тайн в нем заключено!

А исполняемая мелодия, между тем, изменилась.

„До“ мажор», – автоматически отметил про себя Андрей Иванович.

Послышался шепот. Андрей Иванович поднял глаза и понял, что он стоит перед большим симфоническим оркестром. Мелодия продолжала звучать, только теперь ее выводила флейта соло – без сопровождения.

Андрей Иванович, чувствуя запах сцены и кулис, слегка поклонился и посмотрел на оркестрантов. Их было примерно восемьдесят человек, и среди них десять женщин. Музыканты за пюпитрами в черных фраках и белых манишках расположились полукругом и с любопытством следили за Андреем Ивановичем. Слева нахохлилась первая скрипка. Андрей Иванович поклонился в его адрес. На лице седого музыканта расцвела улыбка. Раскланявшись с каждым из восьмидесяти музыкантов под звуки одинокой флейты, Зорин замер. Он понимал, музыканты ждут того момента, когда он начнет дирижировать. Но именно сейчас ему больше всего на свете не хотелось дирижировать.

Поняв это, музыканты встали и запели вполголоса, аккомпанируя на своих инструментах.

Хворал ли юный Стивен? (Андрий! – звонко крикнула в паузе первая скрипка)И умер ли он от хвори? (хвори – вторили альты)Рыдают друзья иль родные, не помня себя от горя?Нет, Стивена Даулинга Ботса, конец ожидал иной,Пусть плач родных раздается, не хворь тому виной.

Пропев остальные четыре куплета о бедном Стивене Даулинге Ботсе, музыканты зааплодировали, а смычковые стучали смычками по пюпитрам. Самый старый музыкант – скрипач поклонился Андрею Ивановичу и, обернувшись к оркестру, торжественно произнес:

– Друзья! Я с большим удовольствием представляю вам автора прозвучавшего произведения. Андрей Иванович Зорин! Прошу любить и жаловать. Мы потрясены вашим талантом! Так оригинально раскрыть непростую тему. Именно – «до» мажор! Браво!

– Браво! Браво! – раздалось со всех сторон.

Андрей Иванович раскланялся.

Палочка укола его щетиной.

– А, ясно. Это теперь кисть, – обрадовался Андрей Иванович. – Действительно, лучше я буду рисовать, чем дирижировать и сочинять музыку. Признаться, я и не ожидал, что получится такая славная композиция. И совсем не грустная, а задорная. Но дирижировать – это очень ответственно, тем более, я никогда и не мечтал об этом. А вот порисовать…

Пюпитр, между тем, трансформировался в академический мольберт на трех ножках с движком и с готовым подрамником, но без холста. Справа от мольберта оказался стол темного дерева, на котором расположились необходимые для живописи вещи: палитры – три штуки, кисти разного калибра и формы, в специальных банках и россыпью на столе. Маленькие ящички с красками в тубах разных размеров. Рядами стояли склянки с растворителями и лаками, скипидарами и керосинами. В воздухе обнаружился ни с чем несравнимый аромат масляных, художественных красок.