Читать «Красный Герцог» онлайн - страница 30

– Мэм, мы никого ещё не забираем. У вашего сына есть возможность добровольно пойти на фронт и эта же возможность имеется у любого другого юноши нашей страны. Решение зависит от него самого.

Эта фраза была последней. Петра понимала, что сейчас от неё ничего не зависит. Она могла бы повлиять на Генриха, но тот всё молчал и пристально рассматривал документы, что лежали перед ним.

– Я хочу, чтобы мой отец оказался дома. Я стану добровольцем для того, чтобы вернуть отца обратно. – Генрих наконец дал ответ людям, что его ожидали. Он поднял на них глаза и хотел показать свою непоколебимость.

– Тогда подпиши документы из папки.

Генрих открыл бежевую папку, что находилась перед ним: там был контракт о прохождении добровольной службы. Пункты о выполнении приказов, наличие правил и требований, а также пустые поля для ввода данных рекрута. Генрих начал расписываться в документах, не замечая как его звала мать. Он не слышал её, полностью погрузившись в заполнение бумаг. Мысли его были только о том, как он вернёт отца и прежнюю жизнь в свой дом.

Отдав документы офицерам, ему дали добро и он начал собирать свои вещи. Выходя из комнаты, он заметил, что Анна стояла в дверном проеме. Она терла глаза и недоумевала, почему её брат куда-то собирается в такую-то рань. Генрих подошел к ней и обнимая сказал, что вернёт отца и что всё будет как раньше.

– Это надолго? – Анна испугалась того, что они с матерью могут остаться совершенно одни.

– Ты даже не заметишь моего отсутствия. Уже скоро я вернусь с папой. – говоря это, Генрих улыбнулся сестре, и она улыбнулась ему в ответ, подхватив его радостный настрой.

Спустившись на первый этаж, Генрих увидел как ещё сильнее поникшая мать о чем-то говорила с офицерами. Но замолчала, когда услышала скрип верхней ступени лестницы. Она так же хорошо знала этот звук, как и все жильцы этого дома. Генрих подошел к офицерам и повернулся к матери.

– Мама, я обязательно верну отца, и всё будет как раньше. – Генриху было грустно видеть мать в таком ужасном состоянии, но он старался не подавать вида, продолжая улыбаться. Оставалось только держать себя в руках.

Почти сразу щеку Генриха поразил жгучий огонь. Он ощутил на себе прикосновение матери, которое впервые отдалось болью и раздражением на коже. Петра дала своему сыну пощечину, пытаясь вывести своего сына из состояния аффекта, в который его ввели незнакомцы. Ей ничего другого не оставалось. Слова не помогали и нужно было действовать.

– Не злись, мама, я обязательно всё исправлю… – не сдерживая слезы, и смотря с любовью в глазах, сказал Генрих. Он не хотел бросать мать, но больше всего он хотел, чтобы всё вернулось на круги своя.

Покинув свой дом, он надеялся, что совсем скоро опять взойдёт по лестнице крыльца. Он сел в ту самую машину, в которой когда-то был и его отец. Мягкое сиденье позади водителя было удобным и позволяло расслабиться. Генрих и ранее покидал дом, но сейчас он это делает не на пару часов. Он не едет покупать сестре платье, не едет на рынок – он едет на войну.