Читать «Красавицы не умирают» онлайн - страница 21
Людмила Третьякова
Негодование на «художницу» скоро улеглось, но настроение у Серова оставалось мрачным. Чем обернется этот скандал? Эх, были бы деньги, ни за что бы он не связывался ни с Романовыми, ни с им подобными. Чем вельможнее был заказчик, тем меньше у него было шансов понравиться Серову. Он не любил, не уважал этих властителей жизни, относился к ним с едва скрываемой иронией, часто придирался к ним более, чем они того заслуживали.
Придя на сеанс к Зинаиде Николаевне, Серов рассказал о стычке с царицей.
— Просто не понимаю, как это вышло и что теперь будет.
— Знаю, знаю, дорогой Валентин Александрович. Царь завтракал у меня и был очень озабочен. Знаете чем? Опасается, что вы больше не захотите писать его.
— И не буду!
Раздражение снова захлестнуло Серова. Он вскочил и, пожалуй, наговорил бы сейчас и Юсуповой бог знает чего, стоило ей начать переубеждать его.
Но она рассмеялась. Ее смех — точно серебряные колокольчики зазвенели — обезоружил Серова. Ему нравилась эта женщина. Он прощал ей ее громкое имя, богатство, завтраки в обществе царя в переполненном сокровищами дворце, где она жила.
Исследователь творчества Серова И.Грабарь, зная ершистость художника, подчеркивал, что, «отрицательно относясь к богатым и знатным, которых не выносил за чванство и самовлюбленность, Серов делал исключение для кн. Юсуповой». Феликс Юсупов вспоминал, как Серов сказал ему, что если бы все богатые люди были похожи на его мать, то революций никогда не было бы.
В пользу искренней симпатии к Юсуповой говорит и письмо Валентина Александровича жене: «...славная княгиня, ее все хвалят очень, да и правда в ней есть что-то тонкое, хорошее». Приятным открытием было для Серова и то, что Зинаида Николаевна несомненно наделена художественным вкусом: «Она вообще понимающая». Их отношения избежали тех недоразумений, которых у Серова в его общении с богатыми заказчиками было предостаточно.
Когда, к примеру, Юсупова попросила Серова написать портрет ее отца Николая Борисовича по фотографии, то услышала прямой ответ: «Это очень тяжелая и неприятная работа». «Она соглашается и с этим», — замечает Серов. Остался без неприятных последствий и отказ художника писать портрет одного из сыновей в голубой венгерке, как ей того хотелось. Серов заменил эффектный мундир на обьжновенную штатскую куртку темно-серого цвета, и это не вызвало у Зинаиды Николаевны ни слова неудовольствия.