Читать «Красавицы не умирают» онлайн - страница 127
Людмила Третьякова
Через год после свадьбы молодые снова уехали в Ист- Индию. Здесь у Маргариты Маклеод родился сын Норман, а через два года дочь, которую назвали экзотическим именем Hyp. На местном диалекте это слово означало «девочка». Этому естественному развитию событий в молодой семье, однако, не удалось пересилить нелады, подтачивавшие супружество. Разразившаяся трагедия ускорила неизбежный разрыв. Она же и испытала душу Маргариты той самой страшной мукой, которая только может выпасть на долю женщины.
...Детей отравила местная няня, подсыпав им яд. Ходили слухи, что таким образом она отплатила лейтенанту Маклеоду за жестокое обращение с ее любовником. Двухлетний сын Маргариты умер в страшных мучениях. Дочка же Hyp, нескольких месяцев от роду, чудом выжила.
Однако через семь лет Маргарита потеряла и ее. Это случилось, когда они с мужем вернулись в Голландию. Разведясь с ней, Рудольф Маклеод забрал девочку к себе. В следующем году ему удалось добиться лишения Маргариты родительских прав. Его доводы показались суду чрезвычайно вескими — Рудольф предъявил фотографию бывшей жены, танцующей обнаженной. Свою угрозу Маклеод выполнил — Маргарита никогда больше не увидела Hyp. С этого времени исчезла госпожа Маклеод и появилась Мата Хари. Это имя означало «глаз рассвета».
Можно предположить, что пойти на сцену несчастную женщину вынудило жестокое безденежье. И в этом будет, конечно, часть правды — Маклеод так и не выплатил бывшей супруге ни франка, хотя суд назначил ей ежемесячное содержание. Маргарита решила заняться танцами с раздеванием. Начинала она с дешевых полуподвальчиков, где ей платили несколько франков за выход.
И все-таки значительно труднее объяснить другое: зачем к своему и без того таинственному имени — Мата Хари — этой женщине нужно было присовокуплять еще одно: жестокое, так не идущее к ее неотразимо женственному облику — агент Н-21. Тем не менее многие, занимавшиеся судьбой Маты Хари, приходят к выводу, что ее дебют на сцене и в качестве агента германской разведки состоялся почти одновременно.
Довод одних — ей нужны были деньги. Женщина, почувствовавшая себя после развода щепкой в море, старалась спастись от нищеты, используя два источника дохода. Один подстраховывал другой: танцы в кабаках и отчет о разговоре с оставшимся ночевать, скажем, офицером генштаба. Германская разведка не брезговала ничем, умея и в куче мусора найти золотое зерно. Естественно, что эта статья дохода могла казаться начинающей танцовщице и стабильной, и значительной.