Читать «Край земли. Прогулка по Провинстауну» онлайн - страница 9

Следующим летом я вернулся, заверяя себя, что намерен исключительно подзаработать и потрахаться. Я влюбился в красивого, невероятно эффектного парня, владевшего кафе в восточной части города. Я утверждал, что больше никогда не смогу жить в Провинстауне, но в итоге переехал туда, к тому парню. Несколько лет спустя я расстался с ним, но продолжал возвращаться в город.

Теперь я езжу туда при каждой возможности. Мы с Кенни, мужчиной, с которым я живу, купили дом в Ист-Энде. Если завтра я умру, то хотел бы, чтобы мой прах развеяли в Провинстауне. Кто знает, почему мы влюбляемся в те или иные места, в тех или иных людей, в объекты, идеи? Тридцать веков существования литературы не приблизили нас к разгадке и ни в коей мере не умалили нашего интереса.

Провинстаун — таинственное место, и те из нас, кто любит его, склонны проявлять свои чувства с особым, трудно объяснимым рвением. В этой книге я попытаюсь рассказать не больше, но и не меньше, чем историю моей собственной особой привязанности, отдавая себе отчет, что мой Провинстаун разительно отличается от Провинстауна других. Это место не то чтобы вдохновляет на объективность — сама его история в гораздо большей степени полна домыслами и слухами, нежели подтвержденными фактами, — и Провинстаун, который покажу вам я, не считая определенных особенностей географии и погоды, не будет похож на Провинстаун, о котором вам рассказал бы главный библиотекарь, или местные рыбаки, упорно приносящие улов из оскудевших вод Северной Атлантики, или женщина, приехавшая сюда двадцать лет назад, чтобы жить так далеко от мужчин, насколько это вообще возможно. Эта книга — маленькая пластиковая чашка с ракушкой на дне, найденная на приливных отмелях, рожденная — в несколько озадаченном преклонении — под призрачное мерцание лодок в бухте.

Свет на Лонг-Пойнте

Лонг-Пойнт — призрачен теплым весенним утром, берег — мутная прядь песочного света, и белый квадрат маяка — отделенный от нас ультрамарином залива, точно где-то, куда мы никогда не сможем дойти — светится как видение, растворяясь в прополощенном мартовском синем, наш последний приют в неопределенности моря. Точно усиленный солнечным светом, он будто бы весел, твердая точка в нашем пути вдоль берега. И иногда, я думаю, это то-где-мы-будем, но не сейчас, обнажившийся краешек того света. С наступлением темноты из глубины проступают его призывы: зеленый, свидетельствующий о конце ночи, мигающий горизонт, маркер сохранности и предела. Но беспредельный — в том, как он призывает и куда он, наверное, хочет, чтоб мы пришли. И я приглашаю его в текст, чтобы он говорил, и маяк говорит: Вот мир, которого вы просили, красивый, благонадежный, вот девять часов на пристани и мерцающий код: обещание и угроза. Утро размером с рай. Что вы с ним будете делать?

Марк Доти