Читать «Косарев» онлайн - страница 27

Саша и его друзья по комсомолу еще не работали в мирных условиях, а отсюда и складывался в их среде тип, скорее комсомольского комиссара, нежели руководителя широких масс молодежи. После того как отгремели последние выстрелы гражданской войны и наступили революционные будни, страстный порыв защитника Родины следовало заменить знанием, практической сметкой. Уж на что Петр Смородин — лихой вояка — и тот усмотрел, что в условиях мирного времени надо иначе работать с молодежью.

— Чисто военными мерами действуем. Не организаторами комсомольскими, а комиссарами над молодежью стоим! — огорченно сказал Смородин на одном из заседаний. (В феврале 1921 года его избрали первым секретарем Петроградского губкома РКСМ.) Потом то же самое, да еще с многочисленными и яркими примерами Петр повторил курсантам политшколы на очередных занятиях.

— Состав союза существенно изменился: стал моложе. В 1921 году в рядах нашей питерской организации состоит, в основном, молодежь пятнадцати-шестнадцати лет. Работать с ними военными методами нельзя, — наставлял Смородин.

Именно в это время Косарев обратился в губком комсомола с просьбой перевести его из только что созданной Центральной комсомольской политшколы на практическую работу. Предварительно посоветовался с, ее руководителем Орестом Петропавловским. Рассказал ему все честно, как «на духу»: тянет, мол, ближе к комсомольским ячейкам, к комсе, в ее гущу. В губкоме тоже видели, что перерос Косарев функции организатора курсов.

Однако в тот раз его просьбу отклонили или оставили, как говорится, открытой, «до предполагавшегося перемещения работников политпросветотдела».

— Ты чего нахмурился? — спросил Смородин. — Не беспокойся, парень, не долго тебе ждать придется. — И. окинув Косарева взглядом, обратился к членам бюро:

— Смотрю я, хлопцы, на Косарева, на Мишу Тужилкина и думаю: «Как вы, вожаки комсомольские, только концы с концами сводите?» Косарев — армейское обмундирование донашивает: галифе — заплата на заплате, ботинки — веревочкой подвязаны!.. — Заметив, как Саша смущенно спрятал ноги глубже под стул, продолжал вдохновенно: — Ничего, братва! Скоро все богатства мира будут принадлежать трудовому народу. — И, поймав себя на патетике, сделал небольшую паузу и завершил свою речь обычным, будничным тоном: — У меня есть такое предложение: просить губком партии выдать из реквизированных складов новое обмундирование Косареву и Тужилкину.

И было оно кстати. На дворе февраль, а у Саши шинель «подбита ветерком», тоже дырявая. Решение это было, хотя и слабой, но все же компенсацией за отказ.

Петр Смородин слов на ветер не бросал. Уже в марте губком направил Сашу в Василеостровский райком комсомола. Началась инструкторская жизнь Александра Косарева, полная забот, беготни по ячейкам и бурным собраниям.

Однажды Миша Тужилкин — уже секретарь Василеостровского райкома комсомола, вызвал Косарева в свой «кабинет». В нем полрайкома сидело. В руках Тужилкина телеграмма. Саша успел только прочесть: «Правительственная».