Читать «Корректировщик. Блицкрига не будет!» онлайн - страница 147

Впервые с момента начала рейда появилась связь со своими частями. До этого только иногда ловили новости. Первая танковая группа Клейста перестала существовать. Вторая и третья, сильно потрепанные, нуждаются в пополнении матчастью. Второй воздушный флот понёс такие потери, что его командир, генерал-фельдмаршал Кессельринг, застрелился. Кроме нашего полка, с аналогичными заданиями были выброшены десанты в районах Тарту, Вильнюса и Люблина. Хотя там не всё так гладко. Наступление 12-го мехкорпуса на Варшаву является началом освобождения Европы от нацистов. Немцы на какое-то время выдохлись, и у нас была возможность довести до бойцов положение на фронтах. Конечно, такие новости радовали. А потом мы поймали Москву. Скорее всего, эту передачу ретранслировали специально для нас. И я даже догадываюсь, по чьему приказу. Кто ещё мог в разгар военных действий дать приказ транслировать… песни. Да ещё на французском языке.

Une vie d’amourQue l’on s’était juréeEt que le temps a désarticuléeJour après jourBlesse mes penséesTant des mots d’amourEn nos cœurs étouffésDans un sanglotl’espace d’un baiserSont restés sourdsÀ tout, mais n’ont rien changéCar un au revoirNe peut être un adieuJe vie d’espoirEt m’en remets à DieuPour te revoirEt te parler encoreEt te jurer encore

Песня называлась «Вечная любовь», и я знал этот голос. И это была не Мирей Матье, она ещё не поёт. И уж точно не Шарль Азнавур. Это была моя Натали. Я пел эту песню только ей. Когда-то давно. В той жизни, где ещё не было войны, и умели убивать врагов только теоретически. Сомневаюсь, что кто-то ещё знал слова и мотив. А значит, её передавали для меня. Для нас. Кто отдал приказ переключить все рации на эту волну, я не знаю. Но сейчас её слушали все мои бойцы. И на душе становилось легче. Пока Натали пела, мы были живы. Жаль, что это волшебство продолжалось так недолго.

К штабу подбежал боец.

– Товарищ подполковник, тут прибежали какие-то пацанята, лопочут не по-польски, плачут. Худые очень.

– Давайте их сюда.

Когда мальчишек подвели ко мне, в горле застыл ком. Я-то знаю, что значат повязки со звёздами Давида на рукавах. Одному было лет 10, другому побольше, может 13. Худые, грязные, оборванные. И оба плачут, повторяя: «Pan oficer, pan oficer…»

Ничего больше я понять не мог.

– Старший лейтенант, ко мне.

Командир взвода связи появился через минуту.

– Товарищ подполковник…

Я перебил старлея:

– Идиш знаешь?

– Так точно, – у связиста был удивлённый вид.

Ещё бы, тут такое творится, а командира идиш заинтересовал.

– Поговори с ребятами, спроси, что происходит.

– На идиш, товарищ командир?

– Да говори уже, блин, время идёт.

Старлей обратился к мальцам, и они, услышав знакомый язык, затараторили. И чем больше они говорили, тем страшнее становился взгляд у связиста. О том, что гитлеровцы не считают евреев за людей, слухи уже ходили. Но это были слухи. А тут.

– Товарищ старший лейтенант, доложите, наконец, что происходит.