Читать «Короткий миг удачи (Повести, рассказы)» онлайн - страница 50

— Закон природы, — сказал Константин Павлович, чтобы поддержать разговор.

— Верно сказали! — тотчас подхватил пьяненький Серьга. — Закон. Но — дурной закон.

Константин Павлович удивился.

— А я сейчас вам скажу, — пояснил Серьга. — Я скажу… Тетка Дарья, — позвал он собиравшую брату ужинать Дарью. — Тетка Дарья, ведь эта яблоня, кажись, у вас года три яловая ходила?

— Два, — уточнила Дарья. — Два. Я уж сказывала, что совсем собирались рубить, а она — на тебе!

— О! — Серьга поднял палец. — Слышишь? Вот так и человек какой, а чаще всего бабы — самое-то золотое времечко профукают, а потом как хватются да как начнут выкобенивать, — ну как вожжа все одно под хвост попала. Что, не согласны?

— Да н-нет, — неуверенно ответил Константин Павлович, принимая из рук сестры тарелку. — Только я должен сказать…

— Нет, нет, нет! — вдруг горячо запротестовал Серьга, хватая его за руку, и Константин Павлович замер с не донесенной до рта ложкой. — Вы выпейте, выпейте, а после уж и закусите. Давайте-ка, — и он звякнул своим стаканом в стакан Константина Павловича.

В сумеречном свете была четко видна граница налитого в стакане.

— Сопьюсь я у вас, — усмехнулся Константин Павлович, поднимая тепловатый стакан.

— А, умный проспится, дурак — никогда, — заявил Серьга и заученным движением, не глотая, вылил водку прямо в горло.

— Практика, — заметил Константин Павлович.

— Есть немного, — согласился Серьга, со слезами шохая ломтик малосольного огурца. Захрустел. — Так вот я вам и говорю, — снова начал Серьга, прожевывая огурец. — Про яблоню или все одно что про людей. Бабы эти… Я уж не помню, но, кажись, у немца какого-то я читал… Цвейг. Знаете, такого? Ну вот. Здорово он про баб пишет! Так их, сучек, и выворачивает.

— Ненавидите, я вижу, вы их, — вставил Константин Павлович, пригубив из стакана и быстро заедая.

Серьга гневно фыркнул:

— Да есть за что!

— А Цвейга всего читали?

— Все, что было в клубе, все прочитал. У нас теперь с книжками раздолье.

— Вот это хорошо, — сказал Константин Павлович, и вышло у него неожиданно тепло, искренне и убедительно.

— Но больше всего я люблю… эту… как ее?.. Ольгу… Ольгу… Да за историю все пишет!

— A-а… Форш? — подсказал Константин Павлович.

— Во, во, Форш. Здорово баба пишет. Прямо как мужик. Молодец!

Константин Павлович поел, отодвинул тарелку. Сестра спросила:

— Еще?

— Нет, спасибо.

Единственной рукой Серьга вынул из кармане сильно надорванную пачку папирос и прямо из пачки взял папиросу зубами. Закуривая, он помахал рукой, гася спичку, и сощурился от дыма закушенной папиросы.

— А вот вам, — сказал он, — не мешало бы обратить внимание на одного товарища из местных.

— А что такое? — заинтересовался Константин Павлович.

— Да пишет человек. Про нас сочиняет. Я, правда, не читал, но… головастый же мужик!

— A-а, Борис Евсеевич?

— Знаете уже? — удивился Серьга.