Читать «Король шпионских войн. Виктор Луи — специальный агент Кремля» онлайн - страница 204

Что мне истина? Я вообще ничей. Какие-то части моего тела не мои и незаконно перевезены через границу. Например, я один из немногих, кому трансплантирована печень! Мемуары Хрущёва? Да, это я передал их на Запад. Ну и кому от этого стало хуже? <…>

Фильм о Сахарове в Горьком? Да, это сделал я. Поспорил с приятелем на бутылку коньяка, что Сахаров жив, и снял. Как? Ну, это уж моё дело. Тогда на Западе много говорили о его смерти, и я опроверг все эти слухи. Плёнки передал Тане Янкелевич, можете спросить её, она подтвердит. <…>

Посудите сами, ну стал бы Запад сотрудничать со мной, подозревая во мне агента Кремля или КГБ? Зачем? Они видели во мне журналиста, способного добывать сенсационную информацию. Вот и весь секрет. Все остальное — домыслы. А вы что, не верили в советскую власть? Я верил! И ничего плохого ни ей, ни Западу я не сделал. Ну назовите, кто пострадал от моих публикаций? Да никто! Сколько шума из-за ссылки Сахарова в Горький! А я сидел, и не где-нибудь, а в сталинском лагере! <…>

Наконец я прервал его и снова попросил о встрече.

— Не знаю. Подумаю. Вы же всё равно будете писать. Пишите, что хотите. Право, мне всё равно. Впрочем, дайте мне свой телефон, надумаю — позвоню…

Я ждал его звонка. Луи не звонил. Его же телефон глухо молчал. А я упрямо крутил и крутил диск аппарата… И вдруг подумал: а зачем мне встреча с ним? Что он может ещё мне сказать? <…>

И что это я вторгаюсь в тихую жизнь мирного советского контрабандиста?» (сохранена авторская пунктуация. — Прим, автора).

Напечатанная в «Московских новостях» беседа двух антагонистов вышла под верным эпохе заголовком «Кто вы, Виктор Луи?» и стала единственным интервью Виктора Луи российской прессе.

Он угасал вместе со страной.

К концу 1990 года решили железобетонно — СССР не жилец, да и Луи всё больше выматывала чужая печень, а особенно «посаженный» ежедневными поддерживающими медикаментами надпочечник. Одна женщина, работавшая у Виктора, рассказала, что на встречах с людьми он, бывало, чувствовал, что не сможет встать со стула или дивана без посторонней помощи. Но демонстрация немощи — не его формат. Тогда, чтобы избежать экзекуции, он заговаривал собеседника до тех пор, пока тот не встанет и не уйдёт первым.

«Некоторые умеют распускаться, за собой не следят, всё чаще прикладываются, — говорит Мэлор Стуруа. — А он почти не отличался от прежнего Луи. На лице, быть может, и отражалась болезнь, но она не отражалась ни в разговоре, ни в поведении. Он не роптал».

Жена заботилась о нём, как могла. Выезжая за границу, искала повсюду носки без стягивающих икры резинок: после операции у Виктора сильно отекали ноги, и обычные носки «с резинкой» были ему противопоказаны.