Читать «Король шпионских войн. Виктор Луи — специальный агент Кремля» онлайн - страница 197

Обследование подтвердило худшие догадки: онкология.

— Что делать? — спросил он у знакомого доктора.

— Ничего, — ответил тот после паузы.

Ничего…

На его месте другой бы запаниковал, потом впал в депрессию обречённости, умер бы ментально раньше физической смерти. Другой бы отнёсся к смерти философски, как дзэн-буддист: прожил интересную жизнь, заработал денег не на одно поколение вперёд, пора и честь знать…

Но для Луи всё это были «неправильные» ответы. В том, что что-то делать было надо, сомнений не было, но — что? Можно как-нибудь продлить жизнь? Выторговать? На что-нибудь обменять? Купить?

Как и в лагере, он принимает решение: выживать, во что бы это ни стало. Он верил, что безвыходных ситуаций не бывает, как не бывает некрасивых женщин — бывает лишь плохое воображение и плохие менеджеры. Выход есть — просто он его ещё не видит.

И он не ошибся. Там же, в Штатах, знакомые медики сообщают ему, что способ побороть неизлечимую болезнь действительно существует. Спасти может относительно недавно практикуемая, во многом экспериментальная операция по трансплантации печени — в СССР, где не было даже одноразовых шприцев, такие не делались. Да и на Западе они пока ещё штучные — и вообще, это авантюра чистой воды, к тому же астрономически дорогая. Потерять можно всё: и кошелёк, и жизнь.

Ему предлагают сразу же лететь в Англию, где такие операции проходят наиболее успешно, так как время, за которым он всё время гнался, теперь «поставило его на счётчик». В Англии и комфортнее: родина жены и сыновей, рядом — если что — тёщин дом, всё любимо-знакомо, да и от Баковки не через океан. Елена Кореневская вспоминает, что Виктор ответил на это предложение: «Ну давайте, — сказал он и сразу же опять схохмип — Только евреев и коммунистов не предлагать!».

Но вместо Лондона Виктор летит в Москву: попрощаться. Кто-то утверждает, что он умудрился заехать даже в Париж: повидаться — в последний раз — с лагерным другом Шимкевичем.

В конце февраля 87-го в Москве он собирает друзей, устраивает ужин и сообщает: «У меня обнаружили рак, наступают мои последние дни». Инна Черницкая, его товарищ по лагерю (коллега по ковровой мастерской) и личный референт, разрыдалась, но Луи её «убрал» репликой в своём стиле: «Инн, ты чего ревёшь? Ведь умру я, а не ты!». Даже в таком положении мысль этого человека работает вперёд — как бы их удивить? Сообщая трагическую новость, он уже смакует план спасения и то, как все раскроют рты, узнав о чудесном исцелении.

Но были и серьёзные нотки. Близкому другу Фёдору Шахмагонову он сказал: «Федька, если на моих нападут, ты — единственный, кто сможет их защитить». С каждым днём страна, в которой жило семейство Луи, отдалялась от тоталитаризма, но становилась всё более чужой. У другого друга, Горохова, он спросил: «Вить, не знаешь, с кем бы можно попи. деть по поводу рака?» (передано свидетелями дословно). Ему привезли врача-акупунктурщика, но иглотерапию решили не делать, так как стадия болезни была слишком тяжёлой.