Читать «Корабль судьбы. Том 2» онлайн - страница 115
Робин Хобб
– Вот ты где! – воскликнула мать. – А известно тебе, чем занимается Сельден?
– Вещи складывает, – устало отозвалась Кефрия. – Не думаю, впрочем, что это его надолго займет. Ему особо и складывать-то нечего.
Роника нахмурилась.
– И ты ему позволяешь уехать? Вот так просто взял и начал собираться в дорогу?
– Но ведь он сам этого хочет, – просто ответила Кефрия. – К тому же Янни Хупрус божится, что его там радостно встретят, что он будет жить вместе с ее семьей…
Роника резковато поинтересовалась:
– А с родной семьей ему что, не живется?
Кефрия повела на нее глазами, не поворачивая головы.
– Ты с ним разговаривала? – спросила она. – Я вот поговорила. Думаю, он и тебе сказал то же, что мне. Он теперь ближе к жителям Чащоб, чем к обычным удачнинцам. И меняется все больше день ото дня. Ну так и пускай себе едет в Трехог. Тем более что голос сердца зовет его всячески помогать драконице спасать морских змей!
Роника шагнула через порог, поддергивая юбки, потому что свежевымытый пол еще не просох. Поступила она так больше по старой привычке: платье на ней нынче было такое затасканное, что, право, не заслуживало столь бережного отношения.
– Кефрия, но он же совсем дитя, – сказала она. – Он слишком мал, чтобы своим умом принимать такое важные решения!
– Не начинай, мама, – вздохнула Кефрия. – Я отпускаю его, и хватит об этом. Мне самой нелегко это далось, так не трави душу, а?
– Неужели ты в самом деле думаешь, что так для него будет лучше всего?
– Не думаю. Но что лучшее я могу ему предложить? – Кефрия устало поднялась. – Что, собственно, удерживает его здесь, в Удачном? Здесь же ничего не осталось. – И она оглядела пустую комнату. – Пойдем в кухню, – предложила она. – Там хоть тепло.
– Зато здесь мы можем переговорить с глазу на глаз, – возразила мать. – Там, внизу, Экки чистит свежую рыбу на обед.
– Рыба! Кто бы мог подумать, – хмыкнула Кефрия. Она рада была хоть так уйти от болезненной темы.
– Однообразная пища, но все лучше, чем голодать, – сурово заметила Роника. И покачала головой: – Нет уж, давай поговорим здесь. Дом у нас немаленький, но как подумаю, что вместе с нами здесь обитают чужие, – так сразу кажется тесно. Вот уж в жизни своей не думала, что однажды мы пустим жильцов – и только ради того, чтобы они нас снабжали едой!
– Думается, – сказала Кефрия, – им так же не по себе, как и нам. Надо бы удачнинскому Совету пошевеливаться с выделением земель для поселенцев с Трех Кораблей. Если бы Экки с отцом наконец-то обзавелись куском собственной земли, они бы прямо назавтра принялись строить там дом!
– А все эти «новые купчики», – кивнула Роника. – По-прежнему суют палки в колеса. Теперь у них нет рабов, а ведь без рабского труда их громадные наделы не проглотить, не выплюнуть. А отдавать все равно не желают!
– Сдается мне, они таком способом обеспечивают себе отправную точку для выгодного обмена, – проговорила Кефрия задумчиво. – Их жалованные грамоты никем, кроме них самих, не признаны. Подруга Серилла внятно объяснила им, что самая суть изначальной хартии Удачного категорически воспрещает пожалования вроде тех, что дал им Касго. Теперь они утверждают, что-де Джамелия обязана им возместить утрачиваемые земли. Серилла на это указывает: поскольку формально наделы явились подарками, никакой компенсации за них им не положено. Дивушет даже выдержку утратил, когда это обсуждалось, и крикнул им: если, мол, вы считаете, будто вам Джамелия денег должна, так отправляйтесь обратно туда да там их и требуйте! А им хоть кол на голове теши. На каждом заседании Совета одна и та же история: опять на что-то жалуются и требуют. Ничего, скоро придут в чувство, я полагаю. Настанет весна, а как они будут пахать и сеять, не имея рабов? Земли-то они нахватали, но теперь на ней вряд ли что вырастет, они всю ее перепортили. Мне кажется, до них постепенно доходит то, о чем мы с самого начала им говорили. Земли кругом Удачного невозможно возделывать так, как они привыкли в Джамелии или в Калсиде. Год-другой она успешно плодоносит, но стоит зацепить плугом слой глины – и все, начинает разрастаться болото, и ничего поделать уже нельзя. А какой хлеб вырастет на болоте?