Читать «Кодзики. Записи о деяниях древности» онлайн - страница 4

Реконструкции Норинага в ряде мест кажутся современным филологам несколько более модернизированными, ближе по языку к эпохе Хэйан, чем к эпохе Нара, при этом категорический отказ Норинага от использования канго, слов китайского происхождения, явно не вполне корректен текстологически. Таким образом, воссоздание «звучащего текста» «Кодзики» по-прежнему остается актуальной задачей японологов.

Стоит также сказать, что хотя «Кодзики» дошли до нас в нескольких списках, мы все же привычно думаем о некоем главном и единственном тексте, к которому они восходят, а между тем к произведениям такого рода особенно применимо суждение О. Мандельштама: «В поэзии, в пластике и вообще в искусстве нет готовых вещей» («Разговор о Данте»). Тем более их нет в круге мифологических сводов — доказательством может служить, например, то обстоятельство, что в раннесредневековых комментариях к «Манъё:сю» говорится о «записях древних деяний» (кодзики) разных кланов; в сборнике «Кинкафу», собрании песен в сопровождении цитры кото, наряду с упоминанием просто «Кодзики» есть ссылка на «другое» «Кодзики». То есть скорее мы имеем дело с названием жанра, или даже рода ранней письменной литературы, а не с уникальным произведением, существующим в единственном экземпляре, хотя текст этот и составлялся по приказу императора, чтобы «установить истину». Иным было понятие текста и его границ, и хотя наступила эра письменной литературы, на раннем этапе ее существования еще сохранялась вариативность как характерный и фундаментальный принцип фольклорного бытования текстов.

Разнятся воззрения исследователей и на композицию «Кодзики». Дошедший до нас памятник состоит из трех свитков: первый повествует об «эре богов», второй охватывает период от легендарного земного первоимператора Дзимму до императора О:дзин, третий — от императора Нинтоку до императрицы Суйко. Второй и третий свитки принято считать квазиисторическими.

О памятнике как о документе, с помощью которого осуществлялся идеологический контроль за прошлым, подробно написано в предисловии А.Н. Мещерякова к настоящему изданию: циклизация мифов и возведение императорского рода и других знатных кланов к божествам-первопредкам позволила утвердить в Японии генеалогический код, ставший фундаментальной категорией японской культуры, при этом, как пишет исследователь, «основным хронологическим модулем второго и третьего свитков служит правление одного императора (исчисляемое годами)». Эта мысль представляется и глубокой, и достоверной.