Читать «Когда кончаются игры» онлайн - страница 162

Странно, как самые сильные эмоции зарождаются в животе, расползаясь оттуда по всему телу. Кай теряется — он никогда не знал, насколько Хаски глубоко залез в его прошлое и что именно видел, они это не обсуждали. Кай чувствует, что сейчас, на глазах у своей стаи, его, слабого и избитого, Хаски не послушает. Отсюда нужно убираться и попытаться поговорить потом, наедине. Но поговорить о чем, если Хаски опустился еще ниже, чем был до их встречи, до участия в играх?

— Но это ерунда, — свободной рукой отмахивается Хаски. — Знаешь, как Саша попал в детский дом, а потом и на твое место?.. Думаешь, отец его выгнал или так отходил, что он в больницу попал? Нет, его аккуратно били. Даже слишком… Саша сам себя со второго этажа сбросил. Руку сломал. И родителям ничего не сказал, с переломом в школу пришел, а когда спросили — ответил, что это отец. Вроде отцу какой-то срок дали за это? А ведь Саше всего семь было.

Было бы проще, если бы Хаски врал. Кай стискивает зубы, чтобы унять дрожь. Выпрыгнуть со второго этажа, и без свидетелей, было непросто. Почти сутки при ноющей боли в руке делать вид, что с тобой все в порядке и не плакать, терпеть. Каю казалось, если мама заметит перелом, она придумает что-то, чтобы спрятать ребенка дома, не ходить к доктору. И тогда все усилия напрасны.

Какое-то время потом были добрые люди, которые делали вид, что им не все равно. Они хлопотали над Каем и выспрашивали: как часто папа пьет, как часто распускает руки, бьет ли маму или только его и как же это мама-то позволяет? Кай не мог попасться на лжи, потому что кроме перелома все было правдой.

В детском доме было так же страшно, временами тоже больно, но даже там он не жалел, что смог сбежать. Ему казалось, что у родного отца такие права на него, что однажды он мог убить Сашу.

И Кай каждой порой кожи чувствует, что сейчас такая же власти над ним, право обладания, и у Хаски. Потому что Хаски столько раз его спасал, что теперь может и уничтожить. Кай и не заметил, когда успел так запустить эту ситуацию.

— Я ее из-за тебя убил, — сквозь зубы выдыхает Хаски. — Ты ведь сам знаешь… А получается, что зря.

— Я тебя не просил, — срывается Кай. — И ты знал!..

— Кай, отойди, — команду Акросс. — Я его пристрелю.

Хаски поднимает пистолет выше, к сердцу.

— Только дернись.

— Ты не выстрелишь, — заверяет Акросс, но Кай чувствует свое будущее. Рана от пули в груди начинает болеть за секунду до того, как Хаски нажимает на курок.

Сильным ударом Кая толкает назад, время застывает, сгущается вокруг него, и Кай слышит женское, почти истерическое:

— Что ты наделал?! Зачем?! Ты должен был защищать Кая, я это в тебя вкладывала!

— Я что, похож на марионетку или верного пса?

— При чем тут?.. Какой смысл в том, что ты говорил? В том, что сделал, если в итоге ты пытаешься убить Кая?

— Слишком много клином на нем сошлось. Слишком жутко от себя, от этой преданности…

— И ты решил избавиться от этого, убрав Кая?.. Ты меня недооцениваешь, Хаски.

Кай видит платье пышными юбками, но образ расплывается, становится похожим на облака. Время застыло, но боль — нет. Она распространяется от ранения по телу, тянет к полу и с утроенной силой вспыхивает, когда Кай наконец падает. Кто-то гасит мир.