Читать «Княжество Тверское (1247–1485 гг.)» онлайн - страница 78

Из таблицы видно, сколь несистематично летописцы употребляли то княжеский, то великокняжеский титул. Поэтому заключение о повышении статуса тверских князей, основывающееся на самом факте употребления великокняжеского титула или же на упоминаниях о «великом княжестве», было бы неоправданным. Помимо этого, известие (на которое ссылается А. Н. Насонов), представленное в Рогожском летописце как возвращение «великого князя Александра» из Орды в сопровождении послов Кинджака и Абдула, противоречит сведениям тверского летописного фрагмента, в котором Александр обозначен в данной связи просто как «князь» (см. строку «д»).

Весьма очевидное объяснение различий в титулатуре Александра заключается в том. что сводчики более позднего времени, когда Тверь действительно стала великим княжеством, время от времени вставляли в летописи знакомую им титулатуру «задним числом». Особенно заметна эта тенденция в Никоновской летописи: она называет великим князем тверским уже Святослава Ярославича в 1273/1274 г. Наряду с титулованием Святослава Ярославича великим князем тверским, этот свод XVI в. называет в 1282/1283 г. и Даниила Александровича великим князем московским, а в 1283 г. при сообщении о строительстве храма Спаса в Твери великим князем тверским назван Михаил Ярославич.

Если Тверь в 1338 г. еще не поднялась до ранга великого княжества, то встает вопрос, когда же это в действительности произошло. А. Е. Пресняков полагает, что великими князьями тверскими титуловали себя преемники Александра Константин (1339–1346/1347 гг.) и Василий (1349/1350–1368 гг.), и они ввели этот титул. Практические действия этих князей действительно были направлены на приобретение некоторых «великокняжеских» функций, как то: осуществление внешних сношений и сбор дани.

Все же «официальное превращение» Твери в великое княжество, связанное с признанием ее в качестве таковой соседними государствами, В. Водов относит лишь к семидесятым-восьмидесятым годам XIV в. Из того, что три самостоятельных великих княжения возникли лишь в конце XIV в. (подразумеваются Москва, Тверь и Рязань), исходит и М. К. Любавский.

Оценить эти поразительно противоречивые мнения нелегко. Из вышесказанного уже понятно, что свидетельства летописей постоянно напоминают о возможности поздних интерполяций. Это следует тем более иметь в виду, что и для времени правления тверских князей Константина и Василия Михайловичей характерны частые колебания летописцев в выборе княжеской или великокняжеской титулатуры, что не раз будет показано в дальнейшем при рассказе о времени правления этих двух князей. Ясность здесь могли бы внести материалы грамот, но именно для того периода времени, о котором идет речь, они отсутствуют: между новгородской договорной грамотой 1326/1327 г., еще именующей Александра Михайловича великим князем владимирским и ничего таким образом не доказывающей применительно к тверскому великокняжескому титулу, и грамотами 1370-х гг., составленными Михаилом Александровичем или же адресованными ему, на которые и ссылается В. Водов, существует лакуна почти в полстолетия, от которой не сохранилось ни одной грамоты, касающейся отношений Твери с другими княжествами. Привилегия Отрочу монастырю, расположенному не посредственно в Твери, данная Василием Михайловичем, его племянниками и его сыном Михаилом между 1363 г. и 1365 г., показывает все же, что в это время тверской правитель обозначался как «великий князь», по крайней мере, во внутренних делах княжества.