Читать «Книга обманов (сборник)» онлайн - страница 129

– Ну да. Многие.

– Милая Марго, а я здесь есть?

– Неа. Пока. – Марго справилась со смущением и теперь улыбалась. Вообще, улыбка была её главным оружием и аргументом, способом извиниться, прекратить диалог или послать собеседника куда подальше. Тусклая мордочка расцветала, и Марго на миг становилась неотразимой.

– А вы… только писателей шьёте?

– Ещё критиков, – у Марго сделался несколько хищный вид, и Ольга невольно поискала глазами фигурки, утыканные булавками, – но я их отдельно храню, в ящике. И Укропов там есть, и Ласунский…

Ольга благоразумно не попросила их показать.

Глава 6

… женщина более алчет плотских наслаждений, чем мужчина, что видно из всей той плотской скверны, которой женщины предаются. Уже при сотворении первой женщины эти её недостатки были указаны тем, что она была взята из кривого ребра, а именно – из грудного ребра, которое как бы отклоняется от мужчины. Из этого недостатка вытекает и то, что женщина всегда обманывает, так как она лишь несовершенное животное. Она горче смерти, т. е. дьявола.

Она горче смерти, т. к. смерть естественна и уничтожает только тело. Грех же, начатый женщиной, умерщвляет душу через лишение благодати божьей, а также и тело в наказание за грех. Она горче смерти, т. к. смерть тела – явный, ужасный враг. Женщина же – скрытый, льстивый враг. Их сердце – тенета, т. е. неизмерима злоба, господствующая в их сердце. Их руки – оковы.

Учились шесть дней в неделю, седьмой теоретически считался свободным, но большую его часть занимала генеральная уборка: кроме регулярных дежурств на кухне, обязательных для учениц и кандидаток, все обитательницы школы должны были участвовать в воскреснике. Неприятной повинностью это не казалось: здание напоминало шмелиное гнездо с запутанными переходами, по которым с жужжанием носились серебристые пылесосы. Ольга считала, что это отличный повод полазить по закоулкам и удовлетворить своё любопытство. Правда, на нижних этажах хозяйничали дамы, но и наверху хватало неисследованных мест.

Как-то раз она в очередной раз свернула с проторённых дорожек и очутилась в небольшом тупичке с единственной дверью и неизменным фикусом, листья которого свежо блестели, – видимо, Агафья уже навестила его со своим ведёрком и губкой. Ольга поелозила щёткой по ковровому покрытию, толкнула дверь, и она приоткрылась.

В школе существовало негласное правило: в дни уборки, если не заперто, можно и нужно входить в любое помещение, поэтому Ольга заглянула внутрь и увидела ещё один узкий полутёмный коридорчик. Сначала ей пришлось вернуться, чтобы переключить пылесос в ближайшую розетку, подходящая нашлась у самого входа, и Ольга углубилась в новый лабиринт. В углах скопилось немало пыли, видимо, сюда давно не заглядывали. Неожиданно к негромкому гудению пылесоса добавилось ещё какое-то позвякивание. Она оторвалась от созерцания пола: на стенах висели зеркала, некоторые из них чуть колебались в своих узких металлических оправах, реагируя на поток горячего воздуха. Поначалу они располагались редко, но потом шли всё плотней и за следующим поворотом превращались в сплошное поблёскивающее панно, в котором множились неяркие потолочные светильники, пылесос и сама Ольга. Она заметила, что некоторые фрагменты были сделаны из кривых зеркал, которые внезапно искажали её отражение до неузнаваемости, но уже из следующей рамы на неё смотрело нормальное лицо, правда, слегка напуганное. Эти случайные вставки сообщали зазеркальному миру дополнительную подвижность, по стенам внезапно пробегали тени то карлика, то великана, а то и вовсе одноглазой глубоководной рыбы. И всё это была она, Ольга. Закружилась голова, захотелось ускорить шаг, но после очередного разветвления коридора пылесос забуксовал и от неосторожного рывка замолк – Ольга увидела, что натянутый провод слегка провис, видимо отключившись от розетки. Собралась повернуть обратно, вернуться, как Тесей, по шнуру, решив не глядеть по сторонам. Но в наступивший тишине ей послышался новый звук, напоминающий стон. Сделала несколько шагов, но всерьёз испугалась заблудиться. Вспомнила игру в казаков-разбойников и похлопала по карманам – вдруг завалялся мелок, маркер или губная помада, чтобы нарисовать стрелки, отметить путь. Ничего такого не было, кроме маленького дурацкого блокнота, купленного на Курском вокзале перед самым поездом. На обложке голубенький котик в блёстках, зато каждая страничка именная, внизу напечатано её имя – Оля. Теперь эта мусорная покупка пришлась кстати, Ольга оторвала листок и бросила на пол, через несколько шагов – ещё один, будто мальчик-с-пальчик со своими камешками. Она развеселилась и почти перестала бояться. Примерно через семь листков, когда уже подумала, что звук послышался, он повторился. Ольга подняла глаза – она стояла на пороге зала, истинные размеры которого не смогла бы определить из-за множества отражений. Искривлённые зеркала тут встречались чаще, пространство раскалывалось и плыло. Внизу мелькнуло рыжее пятно, Ольга подумала – «лиса», но откуда здесь взяться животному? Стараясь смотреть вниз и не обращать внимание на выхватываемых боковым зрением призраков, она сделала ещё несколько шагов и едва не споткнулась. На полу скорчилась женщина, прикрывающая руками растрёпанную рыжую голову.