Читать «Книга для матерей. Избранное» онлайн - страница 104

Скрипка, которую для него купили, доставила ему бурное удовольствие, но по разным обстоятельствам я не мог извлечь из этой радости всей пользы, которую желал бы извлечь.

3-го. Я почувствовал ошибки в обучении его счету сегодня с такой же силой, как вчера. Если все слова, заученные нами без понимания их смысла, производят такую непреоборимую путаницу в нашей душе, что же является в нашем познании подлинной истиной?.. Все слова являются суждениями. Как должно путать, когда множество этих слов быстро и неправильно предшествуют знанию предметов, которые они обозначают, когда упражнение в ошибочном и непродуманном помимо нас ежедневно пролагает пути неправде, когда борьба против ошибок так трудна, тогда как следовать за простой истиной так естественно и легко!

Л. О. Л. Он много работал над этим. Он почувствовал сегодня боль в животе, скрючился и сказал: «Мне больно». Мама сказала: «Дай я посмотрю, Жакели!» Он ответил: «Ты ничего не увидишь». В эти холодные дни я не в состоянии переносить холод в передней, который он переносит. Мне это неприятно.

5-го. Продолжение маленькой лихорадки и мое повторное отсутствие не дали мне возможности полностью использовать также и этот день. Мы упражнялись в счете, вырезали с этой целью ножницами бумажные фигурки.

Он, казалось, подражал с невинным видом жестам, тону и словам взрослых.

Следует ли мне позволить ему идти к расширению своих познаний путем подражания? Нужно ли стараться сделать его познания многосторонними, его внимание более общим и его умение подражать при этом естественно возникшем упражнении более острым? Достаточно ли глубока почва, чтобы дать развиться дерзости, которая, по всей вероятности, ищет места, где бы ей укорениться, хотя бы мы и применили все средства для того, чтобы оказать ей противодействие? Как распознать элемент жизнерадостности в невинном подражании, как следует тормозить зачатки дурных поступков? Может быть, так: «Ты можешь подражать каждому красивому слову, каждой красивой позе, но ты не должен, дитя мое, ты не хочешь быть безобразным» и т. д.?

13-го. Бережное отношение к здоровью Жака дало свои результаты: эгоизм стал заметно сильнее. Я взял у него орех, чтобы ему его разбить. Он подумал, что я хотел его съесть, – крик, топанье ногами, искаженное гримасой лицо. Я смотрел на него и стоял неподвижно. Взял без слов у него еще один орех и хладнокровно съел оба на его глазах. Он продолжал плакать. Я взял зеркало – он убежал, как обычно, чтобы спрятаться.

Я удивляюсь наивной правоте нашего слуги Клауса, проявленной им сегодня в разговоре со мной. Я привык прислушиваться к непринужденным речам по вопросам воспитания людей, выросших на свободе. «Клаус, – сказал я, – неправда ли, у Жака хорошая память?» – «Да, – сказал он, – но вы его переутомляете». – «Я тоже иногда боюсь этого. Но, видишь ли, всегда можно видеть по ребенку, когда он перегружен. Он утрачивает резвость, становится беспокойным, боязливым. Как только появляются следы этого, требуется заботливость и снисходительность». – «А вы также обращаете внимание на резвость и радость? Я именно боялся, что вы об этом забываете». – «О, Клаус, все учение ни гроша не стоит, если благодаря ему пропадает резвость и радость. До тех пор, пока я вижу бодрость и радость на его лице, пока он проявляет живость и резвость во всех играх, пока радость и счастье занимают преобладающее место в его ощущениях, я ничего не боюсь. Короткие мгновения усилий, которые сейчас же приправляются радостью и живостью, не подавляют духа». К такому выводу пришли мы с Клаусом. Видеть, как из послушания и порядка рождаются спокойствие и счастье, – значит воспитывать для общественной жизни.