Читать «Киевский период. Часть 1» онлайн - страница 159

После кончины Изяслава II старый Вячеслав Мономахович призвал в Киев другого своего племянника, Ростислава Мстиславича Смоленского, и точно так же поручил ему все киевские «ряды рядить», т. е. суд, расправу и ратное дело. Но в том же 1154 году Вячеслав умер. Ростислав вследствие неудачной войны с Изяславом Давидовичем Черниговским потерял Киев. Однако и соперник его недолго владел стольным городом, на который, собственно, не имел права, потому что отец его никогда не был киевским князем. Из Суздальской области уже шел Юрий Долгорукий, который послал сказать Изяславу Давидовичу: «Киев мне отчина, а не тебе». Изяслав не посмел сопротивляться ему и удалился в Чернигов. Юрий, столь долго стремившийся в Киев, занял его в третий раз и наконец здесь утвердился (1155 г.). Наиболее значительные уделы Киевского княжения он роздал своим сыновьям: Андрею — Вышгород, Борису — Туров, Глебу — Переяславль, а Васильку — Поросье, т. е. область Торков и берендеев. Окружив себя сыновьями, Долгорукий думал спокойно сидеть на великокняжеском столе. Но спокойное княжение в Киеве сделалось уже почти невозможным. Между многочисленными потомками Владимира Великого взаимные отношения и права на старшинство сильно перепутались. Довольствовались одною тенью права, чтобы добиваться старшего стола, если только надеялись иметь силу на своей стороне. Отсюда видим постоянные распри из-за Киева, постоянные попытки овладеть этим городом, еще заключавшим в себе столько притягательной силы.

Положение Юрия было непрочно. С одной стороны, старшинство его не признавали сами Мономаховичи, особенно старший сын его счастливого соперника Изяслава II, Мстислав, князь Волынский; а с другой — беспокойные князья Черниговские также искали случая снова захватить Киев в свои руки. Одинаковое стремление сблизило недавних противников: Изяслав Давидович заключил союз с Ростиславом Смоленским и его племянником Мстиславом Волынским. Но в то время когда они собирались идти на Юрия, смерть избавила последнего от новой борьбы. Однажды он пировал у какого-то боярина Петрила; в ту же ночь заболел; а через пять дней скончался (1157 г.). Его похоронили в церкви св. Спаса на Берестове, где был загородный княжий дом. Важное историческое значение этого князя основано не на киевском его княжении, а на его деятельности в земле Суздальской. Что же касается до киевлян, то, очевидно, он не пользовался их расположением. Народ особенно злобился на его суздальских дружинников за их вымогательства и жадность. Когда умер великий князь, чернь бросилась грабить его загородные дворы и, между прочим, тот, который находился за Днепром и назывался Раем; пограбила также дворы суздальских бояр и дружинников по ближним городам и селам, а некоторых умертвила. Ясно, как вредно влияли на народные нравы постоянное соперничество, постоянная смена великих князей и как с упадком верховной власти возрастали необузданность киевской черни и привычка к самоуправству.