Читать «Керченское сражение. От Крыма до Рима» онлайн - страница 271

Спустя три месяца эскадра прошла Босфор. Вторую ночь не смыкали глаз все команды на кораблях. На са­лингах всматривались в ночную мглу сигнальные мат­росы. Ветер крепчал. Рассвет только что начался, как салинговый на «Святом Павле» закричал: «Вижу бе­рег!» Открылся мыс Херсонесский с сигнальным ог­нем. Мгновение спустя «ура-а-а-а!» загремело на верх­ней палубе флагмана и, подхваченное ветром, понес­лось на остальные корабли…

Ушаков стоял на шканцах в парадном мундире. На обветренном красно-медном лице густые, до бела выгоревшие брови подчеркивали лазурную синеву глаз. Лицо светилось улыбкой. Но далеко в глубине глаз пряталась затаенная грусть.

Минувшая кампания отличалась от всех прежних на Черном море… Впервые он возглавил союзную эска­дру в содружестве с бывшими недругами. Кадыр-бей ни разу не упрекнул его чем-либо, а ведь у него в подчи­нении стояли моряки другой веры, мусульмане. Более того, султан пожаловал ему высшую награду за взятие Корфу. В схватках с французами на море и на суше рус­ские моряки выходили всюду победителями, пленили французские корабли. Сам Суворов хвалил, и восхи­щался действиями моряков. Но кроме боевых успехов на долю флагмана выпали заботы о восстановлении ми­ра и порядка в освобожденных от неприятеля местах. Никаких инструкций и повелений от императора, а жизнь требовала немедленных поступков от флагма­на. И в своих решениях он не отступал от нравственных устоев, которые и исповедовал всю минувшую жизнь. Справедливость, честность и забота о благе каждого че­ловека, не глядя на его кошелек. Быть может, эти по­стулаты крепко вошли в его сознание с детских лет. В семье никогда не поклонялись золотому тельцу и не поступались ради денег своим достоинством.

Ранее, будучи в европейских портах, Ушаков созер­цал нравы и обычаи иноземцев, присматривался к жиз­ненным и державным порядкам, общался с моряками. Разные страны, иные нравы.

В Средиземном море, как представитель России, он ощутил и познал на деле всю меркантильность «союз­ников»-англичан, их лукавость и лицемерие. Воочию наблюдал бессердечность и безжалостность правителей и духовных наставников.

Вспоминая о всех перипетиях, Ушаков чувствовал свою правоту и своих поступков и действий как флаг­ман и, по-простому, как человек.

Честно и добросовестно исполнен долг перед Отече­ством. Нет ни одного поражения, все сражения завер­шены победно, нет потерь в кораблях… Были еще си­лы, много сил. Были замыслы на славные дела… Не было возможности их испробовать, осуществить.

Невольно промелькнули в сознании прошлые годы, былые схватки здесь, на Черном море: Фидониси, Ени-кале, Тендра, Калиакрия… И все же врезалось в па­мять достопамятное Керченское сражение. Там турки впервые показали корму после сигнала флагмана: «Гнать неприятеля!»

Далеко впереди над Инкерманом, из-за горных вер­шин, показался краешек сверкающего диска солнца, озаряя все вокруг. Быть может, оно высветит своим си­янием дорогу тем, кто придет ему на смену. Таким, как один из лучших командиров его эскадры, Дмитрий Се-нявин…