Читать «Керченское сражение. От Крыма до Рима» онлайн - страница 105
Иван Иванович Фирсов
Лейб-гвардия готовилась маршировать в древнюю столицу на праздники, а пехотные, заурядные полки, отдохнув и оправившись после битвы с турками, ожидали тепла. Когда весеннее солнышко подсушит землю, приступят армейцы к обычным рутинным занятиям в мирное время. Минувшая война еще более возвысила авторитет генерал-фельдмаршала Петра Румянцева. На армейском поприще засветилась звезда Александра Суворова.
Праздничные торжества в Москве тянулись две недели и устроены были с невиданным размахом. Московский люд, падкий на дармовое, поили, кормили и увеселяли, будто задумали утопить в хмельном, загульном угаре воспоминания о шести тяжких военных годинах. На площади и улицы выкатывали бочонки с вином и водкой, на вертелах, над кострами переворачивались дымящиеся туши быков, кричали на каждом углу сбитенщики, зазывали торговцы разнообразной снедью.
Граф Петр Шереметев удостоился чести принимать императрицу в своем загородном имении Кусково. На устроенный им с баснословной роскошью маскарад съехалась вся именитая Москва. От Таганского холма до Кусково Старая рязанская дорога освещалась иллюминацией, повсюду горели масляные фонари.
Каждый вечер по улицам, среди пьющего и вопящего народа, в дворцовой карете разъезжал наконец-то основательно «вошедший в случай с императрицей» генерал-адъютант Григорий Потемкин. Развалясь на сиденье, он горстями бросал в толпу серебряные и медные монеты.
Вечерами же небо расцвечивалось фейерверками. На Ходынке Михаил Казаков соорудил огромную ярмарку, где нескончаемо гудели толпы обывателей. Впечатляли москвичей и грандиозные представления на Москве-реке. Сражались военные корабли, палили пушки, по речной глади раскатывалось громкое «ура!», ниспадали алые турецкие флаги с белым полумесяцем. Над ними на флагштоках взвивался Андреевский стяг…
В декабре в Пречистенском дворце состоялась церемония «отпуска» на родину турецкого посла Абдул-Керима. Теперь Григорий Потемкин, уже вице-президент Военной коллегии, в единственном числе стоял рядом с троном императрицы…
Речь посла была многословной.
— Нынешний глава престола султанской столицы, освятитель короны великолепного престола, государь двух земель и морей, хранитель двух священных храмов, светлейший и величайший государь, достоинством царь царей, прибежище света, султан Абдул-Хамид, сын султана Ахмеда, просит позволения его послу удалиться из пределов Российской империи.
В ответном слове императрицы, которое зачитал вице-канцлер Остерман, она обязывалась «утверждать счастливо восстановленное между империями тесное согласие на основании священных обязательств блаженного мира».
Возвратившись в Петербург, на Масленицу, Екатерина одним из первых принимала в своих апартаментах графа Чернышева.
