Читать «Квартирантка с двумя детьми (сборник)» онлайн - страница 122

В итоге Колосов оказался должен. Многим должен и много. Очень много… Когда-то была в ходу поговорка, которую Колосов с усмешкой часто повторял: долги, несовместимые с жизнью.

По поводу многих должников так он говорил и не испытывал жалости к тем, кого действительно лишали жизни. А теперь наступила и его очередь… Долги, несовместимые с жизнью.

Конечно, пытался выпутаться, рассчитаться и в то же время как-то по-детски надеялся, что до крайней черты не дойдёт. Все-таки не девяностые. Но месяц назад, четырнадцатого апреля, застрелили одного из его компаньонов, а Колосов получил ультиматум: такого-то числа до восьми вечера или отзвонись, что деньги нашёл и готов рассчитаться, или выходи из дому.

И вот это число наступило. С десяток настенных, настольных, наручных часов в комнатах, на кухне отщёлкивают, отправляют в прошлое секунды, минуты, приближают восемь вечера.

А Колосов ждёт. Месяц бился, мчался со встречи на встречу, давал гарантии, которые не принимались, упрашивал, напоминал, как раньше помогал другим. Не помогло, бесполезно. И сейчас просто ждёт…

Отгонял, смаргивал картинку, налипшую на глазах, как зайчик от электросварки. Хорошая картинка, дорогая, но тем больнее её видеть сейчас. Завыть хочется, побежать, вломиться обратно в то время. В тот момент. Туда, где они вчетвером сидят на набережной канала Грибоедова за пластиковым столиком в тени хилых безымянных деревьев. Пьют вино, едят пережаренную за целый день, до того мягкую, что и жевать не надо, курицу. Обсуждают торговлю, строят планы. Молодые, уверенные в себе парни. Работодатели десятка исполнительных, тихих, благодарных им девушек из Тосно, Кондопоги, Малой Вишеры, Сясьстроя.

Вэл, Макс, Дрон, Джон разговаривают, смеются, глотают горьковатое, непонятно где сделанное вино. Перед ними облупившийся, но крепкий, кажется, на века, Никольский Двор, за их спинами изгиб канала, за каналом – собор. Лёгкий, светлый, похожий на чистое небо.

Но ничто не вечно. Никольский Двор чуть не рассыпался, да и реставрация, которая длится уже лет пять, вряд ли его спасёт; канал, когда-нибудь зарастет, плиты набережной сползут в него, и будет принято решение спрятать в трубу, засыпать, застроить. И собор рано или поздно развалится. Если к тому времени православие ещё будет существовать, его, конечно, воссоздадут, но это будет копия… Да, ничто не вечно. Особенно здесь, в Петербурге. Большинству зданий не больше трёхсот лет, а держатся на честном слове, на подпорках, скрепках, которые тоже ржавеют, слабнут, сыплются.

А когда Питер стал Питером? Именно тем монолитом, какой все знают… Конечно, хочется верить, что действительно создан мгновенно, за одну светлую весеннюю ночь. Но ведь он строился долго, трудно, постепенно. Домик Петра, который Колосов посетил через несколько дней после поступления в училище, потом – Петропавловская крепость, Меншиковский дворец, ещё дворец, рядом со Смольным…

И как резко и невыносимо недавно захотелось курить, теперь захотелось глянуть, когда появились Эрмитаж, Адмиралтейство, Спас на Крови…