Читать «Катькина дача, или Есть ли на свете лишний человек» онлайн - страница 37

 -- Ну, от такой травы можно скота вволю держать! -- говорили хозяева. -- Теперь и понятно, почему Архип просил землю навсегда. Он её навозит без меры да и берет с неё хорошо, а нам так нельзя!

 -- А отчего бы и нельзя? -- удивился Архип. -- И незачем вам, други милые, траву на своих полосах сеять. Вы мир, вы сила, и при дружестве вы всё можете. Вот неподалеку выбегает к озеру барское болото. Купим его у барина. Он рад будет от него отделаться и отдаст за бесценок, ему с ним ничего не поделать, а мы шутя сделаем из него такой покос, что и праправнуки наши нас хвалить будут! Только действовать надо дружно, по заповеди Божией.

 -- Как же так?

 -- А вот как: купим болото сообща. Первые деньги в складчину я положу. Они не мои, а детские, но ведь и дети ваши: если захотите, когда-нибудь их и вернёте. Ну, купим мы это болото, но делить его промеж себя -- Боже нас сохрани! Оно, как и огород на Катькиной даче, общее будет. Разобьем мы его, ну, хошь себе, на шесть участков. Осенью, в свободное время, выйдем в один день все, как один человек, с лопатами на первый участок и проведем канавы, чтобы спустить с него воду в озеро. Подумайте только, други милые, ведь это значит в один день на работе шестьдесят здоровых и усердных лопат будет. С такими силами в три дня, кажется, целое море выкопать можно! Значит, спустим мы воду с одного участка просто шутя! Зимой заберемся туда же с топорами и пилами опять всем миром, как один человек, срубим весь лес покрупнее на дрова, разделим поровну и увезём по домам, а весной, как сбежит по канавам снеговая вода, придем срубить и остальную поросль на ляда. Тут уж нам и бабы, и мои казаки помогут. В жаркое лето сожжем ляды, а к осени и пахать можем! Вот так участок за участком в шесть лет обработаем и заведём покос на славу. За это время каждый хозяин и скота у себя побольше заведёт. А скот для нас главное: он землю кормит, а земля нас.

 -- Хорошо, дедушка! А как же сено-то делить?

 -- Работать поровну и делить всё поровну.

 -- А если который из нас заболеет или заартачится и на работу не выйдет?

 -- С больным делиться поровну. Больного -- грех обидеть. А тому, кто не работал по лени, или злобе -- не давать ничего!

 -- Хорошо. А если он заартачится уже середь дела, а и на покупку болота деньги давал, и на семена, и над осушкой трудился?

 -- Ну, так пусть вперёд так и знает, что если задумывает мирское дело портить, так ему за наказание все его прежние заслуги и права забываются, и пока он с миром сообща не работает, до тех пор ничего и не получит!

 Понравилась эта речь деревенскому люду. Чаще и чаще стали толковать о ней мужики сначала по двое, по трое, а потом начали заговаривать и на сходках. И долго ли, коротко ли, а болото у барина купили и высушили. С легкой руки Катькиной дачи народ работал сообща охотно и весело, и сам надивиться не мог своим собственным успехам. В каждом дворе прибавилось скота, и есть и одеваться стали лучше прежнего. Грамотные, всегда опрятные и привычные к дружному и разумному труду ребятишки росли, радуя родителей, вырастали, заводили свои семьи; каждый из них не переставал любить Катькину дачу, в которой провёл лучшие годы беззаботного детства, и школу, которая придала всей их жизни особенную красоту и цену. На даче работали заместо отдыха и удовольствия, не пожертвовать денег на школу считалось стыдом. А ласковая и усердная вдова-учительница знала цену этим трудовым деньгам и, сколачивая грош к грошу, каждый год выписывала новые книги, так что и взрослый, и ребенок мог узнать из них всё, что хотел или в чём нуждался.